Читать «Дело возбуждено... (сборник)» онлайн - страница 3

С. Семанов

ДЕЛО ВОЗБУЖДЕНО ВТОРИЧНО

Повесть

«Районному отделу милиции от чабана колхоза „40 лет Октября“ Чалы Веллека

Заявление

Вчера вечером я вернулся с отгонных пастбищ и узнал, что старшего сына Бекджана нет дома. Жена сказала, что он ушел на вечеринку. Ждали допоздна, а его все нет. Тогда я сходил к хозяину того дома, куда пригласили Бекджана. Когда я к ним постучал, Абрай и семья его уже спали. Он сказал, что Бекджан ушел еще засветло. Всю ночь мы с женой глаз не сомкнули. Так до утра и не явился. Я думаю, не уехал ли он в райцентр, поищу его там. Приехал в райцентр, всех знакомых обошел, во всех местах его искал — нету.

Помогите сына отыскать — век благодарить буду».

В углу заявления резолюция: «Тов. Назаров! Проверить совместно с участковым».

В подвале было темновато, хотя и горел свет. Воздух спертый, сухой. Свежему человеку сразу ударял в нос тяжелый запах годами хранимых бумаг. Сейчас в архиве, кроме Хаиткулы и делопроизводительницы, никого не было.

Хаиткулы собирал материалы для диссертации и поэтому, даже будучи в отпуске, каждый день приходил в Министерство внутренних дел. Отпуск уже кончался, и капитан торопился перебрать как можно больше дел. Но, бегло просмотрев материалы об исчезновении Бекджана Веллекова, Хаиткулы решил подробно изучить неоконченное дело.

Архивариус подала ему пиалу чая, и он, сделав глоток, углубился в бумаги.

«Объяснение Абрая Шукурова, учителя.

Бекджан мой ученик. В прошлом году он окончил школу с серебряной медалью. Я пригласил его к себе на вечеринку, так как мы всегда были в хороших отношениях. Гости собрались часам к семи. Выпивки я выставил вдоволь, но никто сильно не охмелел, никакого скандала или драки не случилось, мирно разошлись. Бекджан, правда, выпил много, и хотя меня это удивило, я не удерживал его — как-то было неудобно. Мы его напоили айраном, и он немного отрезвел. Потом он попросил разрешения уйти, сказав: „У меня билет в кино, а до кино надо зайти домой“.

Он ушел вместе с Гуйч-агой. Я проводил их до ворот. Что было потом, не знаю. Что Бекджан не вернулся домой, мне в ту же ночь сказал его отец — он приходил, когда мы уже легли. Кроме сказанного, мне ничего по этому делу не известно».

«Объяснение, записанное со слов колхозного мираба Гуйч-аги.

В воскресенье утром я сходил в поле и, вернувшись, стал умываться. Тут приходит Абрай Шукуров. Я говорю: „А, учитель, что так рано?“ Он отвечает: „Помоги нам, Гуйч-ага. Сегодня вечером у меня будет маленький той“. Я согласился готовить обед. Да и барана он попросил зарезать. Неудобно же отказать, если учитель просит, да и вообще я этим занимаюсь. Ну вот, прихожу к нему, зарезал барана, приготовил шурпу. Долго возился, устал. Когда уже гости собрались, тогда только присел. И шурпа получилась, и водки я выпил, а что-то неважно себя чувствовал.

Тут смотрю: Бекджан уходить собрался. Я с ним за компанию и пошел. Сумерки уже были, но встречного разобрать можно было. Возвращались мы большой дорогой. Миновали правление колхоза, метров сто еще отшагали. Тут Худайберды-шукур мне кричит: „Гуйч-ага!“ Он у своего дома с каким-то мотоциклистом разговаривал. Я на ходу поздоровался с ним, но он задержал меня: мол, дело есть. Подходит ко мне: „Гуйч-ага, выбери, пожалуйста, завтра часок — зарежь у меня барана“. В колхозе ведь не бывает базара, и каждый дом в неделю, в две раз режет скотину. Я сначала отнекивался, но он так пристал, что я согласился. В селе ведь как: не будешь другому помогать, люди стороной обходить станут. Ну вот, согласился я. Тогда Худайберды говорит своему другу-мотоциклисту: „Подвези Гуйч-агу до дому“.