Читать «Возвращение к любви» онлайн - страница 4

Эдди, как, впрочем, и все мы, в шоке смотрит на Кирстен и молчит. Кирстен поворачивается к Лейкен и, совершенно не обращая внимания на наше замешательство, повторяет свой вопрос:

– Так какая у тебя специализация, Лейкен?

– Я еще не решила, – неуверенно отвечает Лейкен, откашливаясь и откладывая бургер. Я-то знаю, как она ненавидит, когда ее спрашивают об этом.

– Ясно, – с сочувствием смотрит на нее Кирстен. – Все та же пресловутая неопределенность. Мой старший брат уже три года учится на втором курсе в колледже, у него баллов хватит на пять специализаций! Думаю, он не хочет принимать решение, потому что предпочитает спать каждый день до полудня, потом пару-тройку часов сидеть в аудитории и каждый вечер развлекаться. Кому охота заканчивать учебу и устраиваться на настоящую работу? Мама говорит, что я не права, считает, что он пытается понять, «в чем его истинное предназначение», занимаясь всем, что ему интересно. А по-моему, это полная хрень.

Я не могу удержаться от смеха и одновременно кашляю, потому что все, что я только что проглотил, пытается вырваться обратно.

– Ты сказала «хрень», – замечает Кел.

– Кел, не смей говорить «хрень»! – одергивает его Лейк.

– Но она первая сказала «хрень»! – встает на защиту друга Колдер.

– Колдер, не смей говорить «хрень»! – ору на него я.

– Прошу прощения, – обращается Кирстен к нам с Лейкен. – Мама считает, что Федеральная комиссия по связи объявила некоторые слова ругательными просто для того, чтобы средствам массовой информации было легче шокировать аудиторию. Она говорит, что если все будут их произносить часто, они перестанут восприниматься как ругательства и никого не оскорбят.

Да, девчонка-то не промах!

– Твоя мама разрешает тебе ругаться? – удивляется Гевин.

– Да, – кивает Кирстен. – Но лично я смотрю на это несколько иначе. Скорее, она разрешает нам последовательно разрушать систему злоупотребления словами, которым хотят придать вредный смысл, хотя на самом деле они, как и любые другие слова, всего лишь набор букв и ничего больше. Ну вот возьмем, например, слово «бабочка». Что, если кто-нибудь однажды решит, что «бабочка» – грубое ругательство? Тогда люди рано или поздно начнут использовать слово «бабочка» в оскорбительном смысле, а также чтобы негативно оценить те или иные события. Само слово на самом деле не означает ровным счетом ничего – оно становится ругательным из-за негативных ассоциаций, которые возникают у людей, когда они его слышат. Поэтому, если мы все договоримся часто произносить «бабочка», люди перестанут обращать на него особое внимание. Слово перестанет их шокировать и станет самым обычным. То же самое касается всех так называемых плохих слов: если мы начнем постоянно употреблять их, то они перестанут быть плохими. Так, по крайней мере, мама говорит, – с улыбкой заканчивает свой монолог Кирстен, макая в кетчуп картошку фри.

Я сижу и думаю: как же Кирстен выросла такой, какая она есть? С ее мамой я еще не знаком, но, судя по всему, она личность явно незаурядная. Кирстен намного умнее большинства сверстников, хотя, конечно, и кажется немного странной. Стоит ей открыть рот, и мне начинает казаться, что Кел и Колдер – вполне себе нормальные дети.