Читать «Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.» онлайн - страница 6

— Роберт! — взвизгнула миссис Вольф. — Ты даже не спросил меня!

— Сожалею, дорогая, но я уже принял решение.

— Ну а я — нет!

— Ну, уважаемые, нет нужды торопиться, — вмешался Брессон. Его улыбка была отчаянной. — Не спешите, обговорите все. Даже если придет кто-то и купит этот конкретный дом, а это может случиться прежде, чем кончится день, — они продаются, как горячие пирожки, — ну есть же множество других точь-в-точь, как этот.

— Я хочу этот дом.

— Роберт, ты с ума сошел, — взвыла Бренда. — Я никогда не видела, чтобы ты так вел себя прежде.

— Я уступал тебе почти во всем, — бросил он. — Я хотел, чтобы ты была счастлива. Так что теперь уступи мне. Просьба не так уж велика. Кроме того, сегодня утром ты сказала, что хочешь дом именно такого типа, а Дома Хохокам — единственные, которые мы можем себе позволить. Давай подпишем теперь предварительные документы. Я могу выписать чек в качестве задатка.

— Я не подпишу, Роберт.

— Почему бы вам не поехать и не обсудить это дома? — предложил Брессон. — Вы найдете меня здесь, когда придете к решению.

— Разве моя подпись недостаточно хороша? — ответил вопросом Вольф.

Все еще сохраняя напряженную улыбку, Брессон сказал:

— Я сожалею, миссис Вольф тоже должна подписать.

Бренда торжествующе улыбнулась.

— Обещайте мне, что вы не станете его больше никому показывать, — сказал Вольф. — Во всяком случае, до завтра. Если вы боитесь потерять продажу, я выпишу задаток.

— О, в этом нет необходимости, — Брессон двинулся к двери с поспешностью, выдававшей его желание выбраться из неловкой ситуации. — Я не буду его никому показывать, пока не услышу от вас известий утром.

На обратном пути в мотель «Сэндс» ни он, ни она не разговаривали. Бренда сидела, как деревянная, глядя прямо вперед через лобовое стекло. Вольф время от времени поглядывал, замечая, что нос ее, казалось, становится острее, а губы тоньше. Если она продолжит в том же духе, то станет выглядеть точь-в-точь как толстый попугай. Когда ее, наконец, прорвет, когда она заговорит, то будет кричать, извергая тот же старый, затасканный и все еще энергичный поток упреков и угроз. Она выбранит его за то, что он все эти годы пренебрегал ею, напомнит, Бог знает в который раз, что он сидел, уткнувшись носом в свои книги, или же практиковался в стрельбе из лука и фехтовании, а еще в альпинизме — видах спорта, которые она не могла с ним разделять из-за своего артрита. Она раскрутит долгие годы несчастья, или якобы несчастья, и закончит сильным и горьким плачем.

Почему он не мог от нее отделаться? Ответа он не знал, за исключением того, что очень сильно любил ее когда-то, а также потому, что обвинения ее не были совсем уж напрасными. Более того, он находил мысль о расставании болезненной, даже более болезненной, чем мысль о том, чтобы остаться.

И все же он имел полное право пожинать плоды своих трудов в качестве профессора английского и классических языков. Теперь, имея достаточно денег и досуга, он мог заняться исследованиями, которым мешали прежние обязанности. С этим аризонским домом в качестве базы он мог даже путешествовать. Или не мог? Бренда не откажется поехать с ним, фактически она настоит на том, чтобы сопровождать. Но ей будет настолько скучно, что его собственная жизнь станет несчастной. Нельзя винить ее в этом, потому что интересы у них неодинаковы. Но следует ли ему бросить занятия, обогащавшие жизнь, просто чтобы сделать ее счастливой? Особенно, если она все равно не будет счастлива?