Читать «Один человек» онлайн - страница 184

* * *

После обеда всей лестничной площадкой шили чучело сантехника. Мы его потом привяжем к бушприту ковчега, а пока решили втыкать в него вязальные спицы. Александр Николаевич из сорок восьмой принёс для чучела два пинг-понговых шарика. Юлька из семьдесят третьей принесла для шариков две иголки.

* * *

Вчера был сильный ветер и волны. К балкону седьмого этажа прибило начальника жилконторы. Хотели вздёрнуть на рее ковчега. Александр Николаевич не дал. Сказал, что будет его исследовать. Будет готовить начальника к вскрытию. Очень интересно узнать, почему начальники не тонут. Он, конечно, прав. Хорошо бы набрать штук пять начальников. Тогда спасательными шлюпками мы были бы обеспечены.

* * *

Завтра отплываем. Курс — на сушу. Всё равно какую. Эти записки я запечатаю в бутылку и брошу в…

Рассказ следователя районной прокуратуры

Я тогда месяца два как пришёл после института на работу. Дали мне дело. Ну, какое дело — ничего серьёзного. Ни мокрухи, ни мафии международной. Какие-то дачники у нас в кооперативе повздорили. Один у другого курей потравил за то, что они в его огороде поклевали то ли чеснок, то ли петрушку — чёрт их разберёт. А тот, у которого поклевали, собирался этот будущий урожай продать и выручить, само собой, несметные сокровища. Тот, у которого потравили курей, тоже собирался на продаже яиц подняться так, что Фаберже отдыхает. Ну и собрались они сначала между собой выяснить отношения полюбовно — то есть с матом и мордобоем. Люди они пожилые, пенсионеры. С мордобоем ничего толком не получилось. Так, похватали друг друга за грудки, а потом каждый схватился за сердце. Даже и синяков никаких не было. А вот наговорили на целый роман с прологом и эпилогом. Люди интеллигентные — в прошлом оба инженеры-конструкторы. В исковом заявлении одних многоточий на страницу наберётся. И эту всю словесную вакханалию слышала почтальонша, которая как раз проходила мимо. То есть она сначала-то проходила, но как услышала все эти слова, так и замерла у забора. Вот она и была у меня свидетелем по делу. Вызвал я её, поспрашивал и отпустил. Толку от её показаний никакого. Мне, понимаешь, подробности оскорблений нужны, поскольку истец требует компенсацию морального ущерба, а она краснеет и хихикает. Я, между прочим, не шучу про компенсацию. Теперь все культурные. Сам пошлёт на… — так и не моргнёт, а как его в… — так сразу в прокуратуру. Ну, да это всё подробности, которые имеют отношение к делу, а не к рассказу.

Через неделю после того допроса свидетельницы вызывает меня заместитель районного прокурора к себе в кабинет и ледяным голосом зачитывает жалобу этой самой почтальонши на меня. И в этой жалобе написано, что я показания у неё выбивал буквально физически. Чуть ли не пытал. А когда она, как гордый «Варяг», не сдалась и ни слова не вымолвила, то изнасиловал её в грубой и извращённой форме. И далее на двух страницах мелким почерком подробное описание, я извиняюсь, всего этого процесса. Зачитал мне начальник эту бумагу и смотрит на меня пристально. Дело, говорит, Василий, серьёзное. По такому делу надо служебное расследование проводить. У меня тут всё в глазах потемнело. Как не заплакал от обиды — сам не знаю. И в голове всё это никак не укладывается. Да что в голове — во всём теле уложиться не может. Сижу — губы и руки трясутся. Я эту… грымзу и пальцем не тронул, а она… А зампрокурора сидит ухмыляется. Что же это, думаю, может, подставил меня кто? Господи, да за что ж меня подставлять-то?! Я только два месяца как… И тут протягивает он мне эту бумагу со словами — ладно, Вася, не будет никакого расследования. Наплюй и забудь. Ты всю бумагу не читай, ты только подпись прочти и иди работай как работал. Беру я бумагу — буквы прыгают перед глазами точно акробаты на батуте. Читаю подпись и не пойму — подпись как подпись: «Курьянова Зоя Алексеевна». Что за подвох-то?! И тут я читаю дальше. А дальше, как раз под фамилией, собственной рукой почтальонши приписано: «член высшего галактического совета». Смотрю я на начальника — а он от беззвучного смеха аж багровый стал. Платком слёзы утирает. Ну, и я свои тоже утёр.