Читать «Пока ты моя» онлайн - страница 33

– А ну-ка, перестань, – хихикаю я и колочу Джеймса, пытаясь смахнуть с себя его руки. – Сюда в любую минуту кто-нибудь войдет.

– Я мог бы всего лишь…

Я слышу, как он расстегивает молнию.

– Всего лишь… вот так. Много времени не потребуется.

Я знаю, что в этом он прав. Целая вечность прошла с тех пор, как мы были вместе. Я поворачиваюсь и впиваюсь в его губы глубоким поцелуем. Мой живот теперь зажат между нами, и кажется странным, что он разделяет нас в столь интимный момент. Я снова отворачиваюсь и наклоняюсь вперед, заставляя живот свеситься.

– Тогда быстро, – бросаю я, молясь, чтобы все обошлось, чтобы одним глупым поступком не перечеркнулось все, чего я так хотела.

Наутро, когда я спускаюсь вниз, Зои уже хлопочет на кухне. Я опаздываю на работу. Мальчики в школьной форме поедают яичницу на тостах. Рядом с ними – апельсиновый сок и связки бананов. При виде этой незатейливой сцены я ощущаю себя странно опустошенной. Как же я буду себя чувствовать по окончании декретного отпуска, когда придется каждое утро оставлять своего ребенка няне?

– Впечатляет, – говорю я.

Зои поворачивается от раковины. Ее силуэт вырисовывается на фоне лучей утреннего солнца, струящихся сквозь окно.

– Вы только посмотрите, как холодно! – восклицаю я, замечая иней.

Повисает молчание, которое кажется мне неловким, хотя Зои явно так не считает. Она занимается своими обычными делами: моет и вытирает тарелки. Мальчики спокойно болтают, сейчас нет и намека на их обычные толкания и перебранки или отказа есть что-либо, кроме сладких цветных воздушных хлопьев. Интересно, близнецы ведут себя так, чтобы поставить меня на место, ведь, даже любя меня, они прекрасно помнят, что я – не их родная мать?

«Давай хорошо вести себя с Зои и ужасно – с ней…» – в ушах так и звучит их воображаемый шепот, и это заставляет меня содрогнуться. «Конечно же это не так», – мысленно стыжу я себя.

– Во сколько вы вернетесь домой? – спрашивает Зои, вешая кухонное полотенце на серебристую ручку плиты.

– Вы ведь знаете, для всего этого у нас есть посудомоечная машина, – с улыбкой напоминаю я.

Она пожимает плечами, а я отвечаю на ее вопрос:

– Примерно в шесть тридцать.

И мое параноидальное сознание принимается гадать, зачем ей нужно это знать. Не потому ли, что к этому времени ей нужно будет выпустить сидящих в запертой комнате близнецов? Или вытурить мужчину, с которым занималась сексом весь день? А может, ей хочется знать, когда прекращать рыться в моих вещах или пробуждаться после долгого дневного сна?

«О, ради всего святого, перестань!» – мысленно приказываю я себе. Похоже, этим утром у меня гуляют гормоны.

– После того как подброшу Оскара и Ноа до школы, я собираюсь зайти в магазин натуральных продуктов и купить немного овощей, чтобы приготовить какой-нибудь суп, – говорит мне Зои. – Вам с Джеймсом хотелось бы чего-то подобного на ужин?

– Благодарю вас, – отвечаю я, предполагая, что суп будет подан с домашним хлебом. – Звучит очень аппетитно, но я не уверена, что мальчики захотят…

Я бросаю взгляд на близнецов. Они с аппетитом доедают свой завтрак, не оставляя на тарелках ни кусочка.

– Что ж, по крайней мере мы можем попытаться, не так ли? – стараюсь весело произнести я. Готова биться об заклад: Оскар и Ноа будут с ума сходить по приготовленному Зои супу. И прежде чем я пойму это, она научит детей выращивать свои собственные овощи и делать такой суп самостоятельно.

Дорога до работы дает мне время подумать. Засев в пробке, я чувствую, как в голове настойчиво стучат эгоистичные мысли. Именно этого я и хотела, не так ли? Идеальной семейной жизни. Разве я не живу в своей детской мечте? У меня есть муж, который меня любит, двое сыновей, принявших меня, как свою мать, у меня удачно сложилась карьера, а скоро появится собственная маленькая дочка. Мой дом словно сошел со страниц журнала «Красивые дома», и у меня даже есть няня, которая после первого же дня работы оказалась поистине бесценной. Она, несомненно, станет для меня серьезной поддержкой, если жизнь и дальше будет течь так, как эти последние несколько лет.

Кто бы мог подумать, когда я отправилась навестить двух бедных оставшихся без матери мальчиков, что в конечном итоге я выйду замуж за их отца? Ничего не могу с собой поделать, верю в то, что все было предопределено, словно кто-то заранее написал сценарий моей жизни.

Зайдя в офис, обнаруживаю там одного Марка, хотя сама немного опоздала. Я – начальник отдела, руковожу пятью штатными сотрудниками, а заодно и тесно взаимодействую с временными работниками, а также с сотрудниками отделов социального развития и социальной защиты. Стоит мне войти в здание, как все сомнения в собственных силах и жалость к себе улетучиваются под стремительным потоком валящихся на меня неотложных дел. Обстоятельно изложенные в папках, стопками громоздящихся на рабочем столе, они касаются детей из группы риска. Интересно, на что пошли бы эти дети ради того, чтобы стать частью моей жизни, моими детьми, моими самыми любимыми. Я неустанно думаю об этом. Вешая свое пальто, я выбрасываю из головы все угрызения совести. Это просто невозможно. Я не могу взять к себе их всех.

– Доброе утро, – бросает Марк, не поднимая глаз от компьютера.

В офисе – свободная планировка, здесь нет внутренних перегородок, но у каждого из нас имеется своя собственная территория. При этом кабинетов как таковых тоже нет: мне кажется, очень важно видеть лица своих коллег, когда мы препираемся или подтруниваем друг над другом по поводу дел, телевизионных реалити-шоу и выбора места отпуска. Все трепещет внутри, стоит мне представить наше следующее семейное путешествие. Летом моей маленькой девочке будет примерно восемь месяцев.

– Доброе утро, – довольно хмуро приветствую я. – Где Тина?

– Ее приходящая няня заболела. Тине пришлось заехать домой к своей матери, так что она немного опоздает. – В голосе Марка не слышится ни нотки сочувствия. У него нет детей и, вероятно, в ближайшее время создания семьи не предвидится. Он холост столько, сколько я его знаю.

– Как же меня это бесит! Сегодня утром Тина собиралась пойти со мной домой к Лоу.

– Тогда тебе придется снова терпеть меня. – Марк выпивает до дна свою кружку кофе. Он пьет около десяти таких кружек в день. – Ты не можешь идти туда одна. Только не в твоем положении.

Теперь, когда Кристина Лоу вернулась домой из больницы со своим ребенком, мы должны посещать ее каждый день. В прошлом она нередко набрасывалась на нас, давая волю гневу.

Я познакомилась с Кристиной Лоу вскоре после того, как она родила второго ребенка. В течение недели после ее родов мы подготовили документы, чтобы забрать у нее обоих детей. Маленького мальчика, насколько я помню, и двухлетнюю девочку. Ее сын был милым ребенком с копной темных волос и фиолетовыми рубцами поперек ног. Его сестра была изукрашена подобным же образом. Это было примерно тринадцать лет назад. С тех пор Кристина производила на свет по ребенку каждые пару лет, и мы забирали у нее абсолютно всех.

– Ты в курсе этой ужасной истории, о которой только и твердят в новостях? – интересуется Марк. Я вижу, как он с усилием глотает, явно задаваясь вопросом, не переступил ли грань дозволенного. – Про ту несчастную беременную женщину?

– Про какую еще беременную женщину? – отзываюсь я, намеренно вызывая у Марка чувство неловкости. Я легонько улыбаюсь, давая ему понять, что шучу и конечно же слышала об этом.

– Это просто ужасно. Как у кого-то рука поднялась… – Марк запинается, не зная, стоит ли заходить так далеко. Неужели он думает, что я расстроюсь или сорвусь на истерику, если мы станем говорить об этом?

– Ты о той истории с убийством беременной женщины? – Диана, навострив уши, заходит к нам с кухни, неся поднос с кружками кофе. – Я не могла в это поверить! И представляете, что выяснилось? Моя мама хорошо знает мать погибшей женщины. Много лет назад они вместе учились в школе и теперь поддерживают связь. Когда фотографию убитой показывали по телевизору, на заднем плане появилась ее мама, и моя мама узнала ее. А когда назвали фамилию, сомнений уже не осталось. Фрайт не так и распространена, верно?

Диана передает нам кружки, на моей написано: «Дайте мне соленый огурчик, СЕЙЧАС!» Никто из нас на самом деле не знает, что сказать об убийстве. Работая в этом отделе, мы и так видим достаточно трагедий, чтобы добавлять к ним еще одну.

– Вы не должны молчать об этом ради меня, – уверяю я коллег. – Слышать это для меня не более ужасно, чем для вас. Тот факт, что я беременна, не означает, что в моем обществе нужно лакировать действительность.

Я пожимаю плечами и стараюсь не думать о том, через какие муки пришлось пройти той бедной женщине перед смертью. Две жизни пропали ни за грош.

– А полиция уже арестовала кого-нибудь? – спрашивает Марк, прихлебывая кофе, и снова утыкается в свой компьютер.

– Я так не думаю, – отзывается Диана. Она убирает за ухо прядь волос, хрустит печеньем и поворачивается к своему столу. – Позже моя мама собирается заехать к матери погибшей. Посмотреть, чем может помочь.

И Диана принимается стучать по клавиатуре.

Раздается первый на сегодня телефонный звонок. Местный врач беспокоится о юной пациентке. Речь идет о девочке-подростке, переживающей кризис, и мне предстоит разобраться с ее состоянием.