Читать «Диссиденты 1956–1990 гг.» онлайн - страница 78

Тем не менее имеется еще один, самый существенный факт, который подтверждают все, кто знал Солженицына в заключении, не заметил его только Д. М. Панин: за день до лагерного бунта, организованного ОУН, Солженицын исчез: его неожиданно перевели в тюремный госпиталь. Однако ведь его могли „упрятать“ как стукача, и в карцер вместе с другими!..

В этом отношении представляет немаловажный интерес заявление еще одного авторитетного свидетеля, врача экибастузского лагеря Николая Зубова. В те дни он ухаживал за Солженицыным в лазарете.

„Мне теперь абсолютно ясно, что Солженицын был стукачом, причем очень активным. Я убежден в этом по той простой причине, что, когда „Кум“ пытался завербовать моих друзей в качестве стукачей, они сразу же сообщали мне об этом. Солженицын же, с которым у меня были дружеские отношения, находясь в больнице, ни с кем не говорил – в том числе и со мной – о том, что был завербован и стал тайным информатором. Впервые я узнал об этом из его книги „Архипелаг ГУЛаг“. Это позднее и для меня неожиданное признание подкрепляет мою уверенность в том, что Солженицын был стукачом. Он не говорил о своей истинной роли в лагере лишь потому, что боялся расплаты за предательство со стороны своих товарищей“».

В июне 1956 года решением Верховного Суда СССР Солженицын был освобожден без реабилитации «за отсутствием в его действиях состава преступления».

И опять эти странные строки «без реабилитации» не комментировал ни сам Солженицын, ни его семья.

Литературная деятельность Солженицына в основном сводилась к скандалам. И в бытовых делах Исаич стремился учинить скандал мирового масштаба.

«„Мне было ясно, что для борьбы с коммунистами мне необходимо нечто такое, что давало бы хотя и невидимую, но совершенно надежную международную защиту от КГБ“, – сказал в Цюрихе Александр Исаевич Солженицын. Эти же свои взгляды он, по сути дела, повторяет в книге „Бодался теленок с дубом“.

Чтобы получить Нобелевскую премию в области литературы, „борец за свободу“ прибегает к новому тактическому маневру: часто и по любому поводу выступает с решительными протестами. И „герой не боится протестовать“. Протестовать, ничем не рискуя.

Добиваться своего любой ценой! Этот принцип остается в силе и на этом перекрестке его жизни. Исключен из Союза писателей? Не беда! (Но его исключат лишь через 2 года, 12 ноября 1969 года.) Солженицыну ни жарко ни холодно; напротив, так ему даже лучше. На Западе из-за этого поднята большая шумиха. Интерес к его книгам возрастает. С витрин больших книжных магазинов, с обложек книг и журналов все чаще смотрит его насупленное, пророческое лицо.

„Солженицын в опасности!“