Читать «Генерал Слащев-Крымский» онлайн - страница 119

Если же говорить обо всём периоде защиты Крыма под руководством Слащёва, то, как вспоминал сам Яков Александрович, он был крайне неудачным с точки зрения службы:

«Никогда в жизни я не получал столько выговоров — тут мне выговор и за тыл (передача Фроста), и за горцев, и за частную жизнь (возил подводы по Сивашу), и, наконец, за вмешательство не в свои дела, сказавшееся в желании ревизовать и контролировать мне не подчинённую крымскую контрразведку, в которой творилось много странного, за постановку задач флоту (личное желание командующего флотом Ненюкова) и, наконец, за то, что я одел всех людей своего корпуса и присоединившихся к нему частей, естественно исчерпав для этого содержимое складов».

По рассказам подчинённых Слащёва, «все военные операции и боевые планы Слащов разрабатывал единолично, совершенно не привлекая к этой работе ни начальника штаба отряда (потом — штаба корпуса), ни других штабных офицеров. Всё свободное от объездов войск и позиции время он проводил над картами и планами, изучая их, разбираясь в сведениях о противнике, составляя боевые приказы. Канцелярщины он не терпел и в своём штабе держал самое ограниченное число офицеров».

5

Одним из прозвищ белого генерала было не особенно лицеприятное: «Слащёв-вешатель». Дошла до наших времён и частушка, написанная неизвестным обывателем в Крыму: «От расстрелов идёт дым, то Слащёв спасает Крым». Так ли это было на самом деле? Попробуем разобраться.

Как пишет И. Софронов, «от Слащёва, ставшего, по сути, военным диктатором Крыма, доставалось всем — и большевистскому подполью, и анархистам-налётчикам, и безыдейным бандитам, и шкурникам-спекулянтам, и распоясавшимся офицерам Белой армии. Причём приговор для всех был один — виселица. И с приведением его в исполнение Яков Александрович не затягивал».

По мнению Кима Каневского, «сведения Михаила Булгакова о висельных мешках Слащёва, так ярко введённые в «Бег», не есть штрих авторской гиперболизации образа. Военный интеллигент, Генерального штаба Слащёв-Крымский удерживал оборону Крыма не только недюжинным стратегическим и оперативно-тактическим мастерством. За Турецким валом царили железная дисциплина и стальные кары. Это касалось практически всех. Страшно покидали мир рядовые, унтера, офицеры, статские должностные лица, попавшие под колесо. Трибунал фронта, контрразведки соединений крутили эту мясорубку днём и ночью. Не говоря уже о расправе над подпольщиками и пресечении любого сопротивления в тылу. Вешали всюду — на фонарях, габаритах мостов, козловых кранах и опорах пакгаузов. Собственно, на виселицах тоже. Ну и на деревьях, конечно.