Читать «Язык символов» онлайн - страница 125

Ключевой точкой в истории гербов стали знаменитые крестовые походы XI—XIII веков. 24 ноября 1095 года множество людей дали обет папе Урбану II освободить Гроб Господень в Святой земле от мусульман. Символом того, за что сражались эти люди, стали кресты, нашитые ими на одежду, – поэтому их называли и крестоносцами.

С этого момента использование крестов получило массовый характер – они служили в походе или в бою знаком, по которому узнавали воина. Средневековые воины по примеру воинов древности стали изображать свои гербы на щитах, плоская поверхность которых идеально для этого подходила. Но, как кажется, главная причина подобного расположения герба не в этом. Ведь щит защищает воина в битве физически, а герб символизирует духовную защиту, одновременно указывая на то, за что сражается рыцарь. Самые первые гербы были очень просты и делили поле щита на четыре части с помощью креста – главного символа этой двухсотлетней войны.

Эта традиция – изображать на гербах святыни рода, города или государства – сохранялась довольно долго. Гербы, заслуженные в сражении и пожалованные государем, становились наследственными и передавались из поколения в поколение. Любые нарушения моральных или других законов пятнали святость родовых или государственных символов и считались великим позором. А захват вражеских геральдических знаков считался подвигом и значил даже больше, чем разгром вражеского войска.

В эпоху расцвета рыцарских турниров (XIII—XIV вв.) пропуском на турнир служил именно герб. Его разбирала комиссия герольдов, и на основании ее решения рыцарь либо допускался на турнир, либо нет.

Со временем гербы очень распространились и усложнились. Появилась необходимость в том, чтобы упорядочить и узаконить правила их построения. Так появилась наука о гербах – геральдика (от ср. – век. лат. heraldus – «глашатай») – и ее особые представители – герольды.

Символика в русской традиции

Огонь в печи

Татьяна Чамова

Из всех новогодних открыток я больше люблю те, на которых изображена утопающая в снегу избушка с вьющимся из трубы дымком. Я всматриваюсь в нарисованное, горящее ярким светом окошко… и попадаю в бабушкин дом, наполненный самым уютным на свете уютом, самым теплым на свете теплом, самой нежной на свете любовью, какие бывают только в детстве.

Зимнее утро. За белыми занавесками постепенно светлеют окна. Еще витая в утренних снах, я слышу: скрипнула дверь. Дохнуло свежестью. Тихие бабушкины шаги, стук дров, сваленных у печки. И тишина, та особенная тишина, в которой происходит что-то очень важное. Я жду… Вот наконец-то послышался такой знакомый звук наступающего дня – веселый треск разгорающихся поленьев! Дом наполняется теплом, запахом горячей смолы и дымка. Мерцающие блики от первых язычков огня уже бегают наперегонки по стенам и потолку – это проснулась печка.

Русская печь… Никакие музеи и никакие рассказы не могут передать того родного и глубокого чувства дома, которое пробуждается в душе, когда разгорается огонь в печи. Ведь для русских людей она всегда была символом очага, семьи, любимым персонажем сказок. Без печи нет избы. Да и в самом древнем слове изба заложено то священнодействие, которое совершается у очага: оно образовалось от санскритского тап, «жар», «тепло», «топиться», через старинные формы истба, истопка, истопник, истопить.