Читать «Львовская гастроль Джимми Хендрикса» онлайн - страница 180
Андрей Юрьевич Курков
— Не хотел, но съел? — удивился Тарас.
— Заставили… Оксана заставила.
Глаза у хозяина квартиры округлились.
— Как заставила? — пораженный услышанным, спросил он.
Лицо Ежи приобрело страдальческое выражение.
— Да вообще-то… я сам виноват… Напросился… Я это… Я поцеловать ее хотел… А она сказала, что если я съем весь торт, то поцелует… Ну я съел… Мне сразу нехорошо стало… Всю ночь не спал — печень болела. Думал «скорую» вызывать…
Тарас смотрел на Ежи, который становился всё бледнее и бледнее, и голос его дрожал неприятно и звучал как бы из последних сил.
— Мне опять нехорошо, — жалобно проговорил Ежи и нагнулся над столом, почти касаясь острым небритым подбородком кружки с недопитым чаем. — Я лучше пойду…
— Врача вызвать? — участливо предложил Тарас, испугавшись, что соседу сейчас станет совсем плохо.
— Я сам, я сам, — приговаривал Ежи, поднимаясь и держась обеими руками за живот.
Он вышел, и в квартире у Тараса зазвенела тишина. Зазвенела так сильно, что Тарасу захотелось заткнуть пальцами уши. Он, закрыв за соседом двери, зашел на кухню. Уселся у окна, закрыл глаза. Звон явно исходил не снаружи, а прямо из его головы. Что-то было и с ним, с Тарасом, не в порядке. Или мало спал, или этот шум с лестницы был виноват.
За окном пошел косой дождь, и мелкие частые капли забарабанили по стеклу. Тарас отвлекся, смотрел, как вода размывает картинку двора, убирает линии и углы, всё сглаживает. Видно, переключение внимания на дождь ослабило нудный странный звон в голове, и он, как плачущий ребенок, который вдруг затихает, осознав, что на него никто не обращает внимания, исчез, замолк. Теперь уши Тараса внимали шуму дождя, и шум этот был скорее успокаивающим, чем наоборот. О соседе думать не хотелось, как не хотелось уже и шоколадного торта, и кофе.
Вспомнился вечерний разговор с Борисом, отцом Дарки. И Тарас, словно зачарованный, следя за тем, как бегущая по стеклу вниз «капельная» вода пыталась смыть привычную картинку двора, понял одну важную и одновременно пугающую своей простотой мысль: ему надо и хочется сделать Дарке предложение. Иначе получится, что за него, Тараса, всё решил ее отец.
Тарас чувствовал, что для таких решительных действий он сейчас слабоват. Не в смысле того, что не созрел, хотя и это было вполне возможно. Но гораздо больше ему мешало внутреннее состояние, отвлекающие его то и дело от Дарки мысли об Оксане и его соседе. Да и шум от утренних ремонтных работ в парадном всё еще стоял в голове далеким нудным эхом. Как говорится, всё сложилось в одну кучу. И не выбраться бы Тарасу до позднего вечера из этого малоприятного и совершенно не эффективного состояния, если бы не звонок Оксаны.
— Ты мне ничего не хочешь сказать? — требовательно и недовольно произнесла она, даже не поздоровавшись.
— Давно хочу, — признался Тарас. — Но так всё на меня сразу навалилось.
— Что же на тебя навалилось? — спросила Оксана, но в голосе ее не было привычной заботы и теплоты.
— Давай я к тебе подойду, всё расскажу, — предложил Тарас.