Читать «Львовская гастроль Джимми Хендрикса» онлайн - страница 147

— Ну всё, будем прощаться! — решительно произнесла Оксана и, подняв коробку, вышла в коридор, где захватила с подоконника ножницы.

Во дворе, не обращая внимания на дождь, она стащила скотч с клюва птицы и ножницами срезала его с лап. Ей показалось, что чайка посмотрела на нее подозрительно и агрессивно.

Оксана испугалась: а вдруг чайка опять ее клюнет?! Ведь теперь она — совершенно свободная птица.

Но чайка, задрав голову, уставилась на прямоугольник неба над длинным двором-колодцем. И тут же подпрыгнула и, снова крикнув, взмыла вверх, громко хлопая крыльями.

Оксана проводила ее взглядом и, оставив коробку на дворе, вернулась домой.

В квартире было холодно. Запаха моря больше она не ощущала. Закрыла окна, посмотрела на чайник, который давно закипел. Заварила себе травяного карпатского чая, сыпанула ложечку сахара и с чашкой прошла в комнату. Уселась в кресло. Перевела дух и поднесла чашку ко рту.

Чай был соленым.

Глава 39

Оставив чай на столе, возмущенная Оксана поднялась. Подошла к окну, выглянула во двор, и огорченный ее взгляд немного оттаял, остановившись на родной «Чебурашке». Машина стояла во дворе мокрая из-за дождя, и Оксана привычно ее пожалела. «Бедненькая, — подумала она. — Ей там и холодно, и одиноко!..» Мысли плавно перешли на себя, и Оксана с той же нежностью и легкостью пожалела и себя, не сводя глаз с «Таврии». Но унывать она не любила, а потому взяла себя в руки и решительно оглянулась на вешалку. Переодевшись, вышла из квартиры и, открыв деревянные ворота брамы, всегда запертые на ключ, выехала на машине со двора на улицу.

Две лапки «дворников» старательно сбрасывали воду с лобового стекла. Дорога блестела. «Чебурашка» ехала бодро, как верная лошадка.

До вечернего выступления оставалось еще почти четыре часа, а этого времени больше чем достаточно, чтобы съездить в Винники поболтать с подругой Лесей, женщиной, всегда вызывавшей в ней восхищение своей заботой о совершенно чужих и несчастных людях. Именно она, Леся, основала приют для бездомных, который назвала «Оселя», и теперь этот приют не только был наполнен жизнью, но и даже в определенном смысле — переполнен ею, переполнен неукладывающимися в голову несведущего об этой стороне жизни человека многократно переломленными людскими судьбами. Мастерская по ремонту мебели, где работали жившие в приюте бездомные, два магазинчика, мастерская, в которой еще двое занимались расписыванием тарелок. Это был особый, свой мирок. Но он был открыт для всех, попавших в безвыходное положение и желающих найти из него выход. По четвергам они выезжали к Пороховой башне, чтобы кормить голодных и несчастных, в обычные дни любой из львовских бездомных мог приехать сюда, чтобы помыться под душем или постирать свою одежду. Здесь даже в хмурую погоду светило свое маленькое солнце, светило и согревало. И звали это солнце — Леся.