Читать «Человеческая комедия. Вот пришел, вот ушел сам знаешь кто. Приключения Весли Джексона» онлайн - страница 6

— Да, сэр, — сказал Гомер.

— Но на улице, — продолжал мистер Гроген, — действовать надо совсем иначе. Если ты узришь меня окутанным парами алкоголя, приветствуй меня и продолжай свой путь молча, не нарушая моего блаженства. Я — человек чувствительный и не люблю быть объектом сострадания.

— Холодная вода и кофе в конторе, — повторил Гомер. — Вежливый поклон на улице. Понятно, сэр.

Мистер Гроген продолжал, хотя рот его и был набит кокосовым кремом:

— Как ты думаешь, на земле станет лучше после войны?

Гомер секунду подумал, а потом сказал:

— Конечно, сэр.

— Ты любишь кокосовый крем? — спросил его мистер Гроген.

— Конечно, сэр, — сказал Гомер.

Телеграфный аппарат застучал. Мистер Гроген ответил на вызов и занял свое место у пишущей машинки, не переставая, однако, разговаривать.

— И я поклонник кокосового крема, — сказан он. — А кроме того, музыки, особенно пения. Кажется, я не ослышался и ты действительно говорил, что некогда певал в воскресной школе? Будь добр, исполни мне один из псалмов, покуда я печатаю сообщение из Вашингтона.

Пока мистер Гроген печатал телеграмму, Гомер спел ему «Твердыню в веках». Телеграмма была адресована миссис Розе Сэндован, 1129, Джи-стрит, Итака, Калифорния, и военное министерство в ней сообщало миссис Сэндован, что ее сын Хуан Доминго Сэндовал пал смертью храбрых.

Мистер Гроген передал телеграмму Гомеру. Потом он отпил большой глоток из бутылки, которую всегда держал под рукой в ящике своего стола. Гомер сложил телеграмму, сунул в конверт, запечатал его, положил в фуражку и вышел из конторы. Когда рассыльный удалился, старый телеграфист громко запел «Твердыню в веках». Ведь некогда и он был молод.

Глава 4

ВЕСЬ МИР БУДЕТ МНЕ ЗАВИДОВАТЬ

Музыка доносилась из дома Маколеев на авеню Санта-Клара. Бесс и миссис Маколей играли «Весь мир будет мне завидовать». Они играли эту песню для солдата Маркуса, где бы он сейчас ни был, потому что Маркус любил эту песню больше всех других. В гостиную вошла их соседка Мэри Арена, встала возле Бесс у пианино и запела. Она пела для Маркуса, который был ей дороже жизни. Маленький Улисс смотрел на них. Где-то далеко происходило что-то непонятное, ему хотелось угадать, что именно, хотя веки его и слипались. Наконец он превозмог сон и спросил:

— А где Маркус?

Миссис Маколей поглядела на мальчика.

— Ты пойми… — начала она, но сразу же замолчала.

Улисс очень старался, но не знал, что ему нужно понять.

— Что? — спросил он.

— Маркуса больше нет в Итаке, — сказала миссис Маколей. — Он уехал.

— Почему?

— Маркус ушел на войну.

— А когда он вернется домой?

— Когда кончится война.

— Завтра?

— Нет, завтра он не вернется.

— А когда?

— Мы не знаем. Мы ждем.

— А где папа? — спросил Улисс. — Если мы будем ждать, может, и он вернется, как Маркус?

— Нет, — сказала миссис Маколей, — он не вернется, как Маркус. Он больше не пройдет по нашей улице, не поднимется по ступенькам, не взойдет на крыльцо и не откроет двери в дом.