Читать «Вечный зов. Том I» онлайн - страница 428

— И не к чему, — уронил Федор. — А ты, Семен, прощай…

И повернулся, пошел сгорбившись.

Все глядели ему вслед как-то растерянно, будто он взял и унес что-то, а что — никто сообразить не мог.

— По вагона-ам! — где-то далеко раздался в душном и пыльном воздухе протяжный крик. Резко и требовательно завыла медноголосая труба, люди зашевелились, но в вагоны никто лезть не торопился. Семена окружили мать, ребятишки, Марья Фирсовна, все с плачем обнимали его и что-то говорили. А Наташа оказалась в стороне, про нее будто забыли. «И не успею… ничего не успею ему сказать», — металось у нее в голове, как пламя.

— А ты гляди, Андрейка, чтоб без баловства теперь, — быстро говорил Семен младшему братишке, держа его за голову. — Мать-то берегите… Понял?

— Понял, — кося глазами в сторону, ответил Андрейка. — Только ты напиши мне, братка, с войны сразу.

— Прощай, Анна, — услышала Наташа и увидела, что Иван обнимает мать Семена. А сам Семен оказался наконец возле нее, дернул за руку, потащил в сторону.

— Ну вот, Наташа, ну вот… — говорил он. — Прощай.

— Сема, Сема… Я буду ждать…

После этих слов она хотела сказать все другие, которые собиралась, но эти слова вдруг улетучились, она не могла их найти и повторяла бесконечно:

— Буду ждать, буду ждать…

Высказать все ей мешали визг и плач женщин, вой беспрерывно трубившей трубы, крики бегавших вдоль эшелона военных. И появившаяся откуда-то Вера Инютина.

— Счастливо, Семен! Все же я люблю тебя! — крикнула она, с ходу обняла его и поцеловала.

— Хоть сейчас не притворяйся, — сказал Семен, отстраняя ее.

— Правда… Как хочешь думай… — И на глазах ее сверкнули слезы.

— А Алейников? А Юрий теперь?

— Какой там Юрий…

И она исчезла стремительно, как и появилась. Наташе показалось — исчезла потому, что сквозь толпу протиснулся Юрий.

— Фу! Чуть не опоздал! Едва с работы отпросился, — говорил он, запыхавшись. — Значит, фашиста бить? Завидую…

— Тут завидовал уже один.

— Что? Кто? — не понял Юрий. — Ну, как в песне поется: «Если смерти, то мгновенной, если раны — небольшой». А лучше — ни того, ни другого. Мама тебе счастливого возвращения желает.

— Я попрощался с ней вчера. А с Веркой у тебя что?

— Ничего… Любопытная девица, но железная. Отшила.

— Давно?

— Да зимой еще. После… пожара на заводе.

— Правильно. Теперь ты не директорский сынок.

— Что ж с того?.. Погоди, о чем ты?

— Потом, потом, после войны объясню. Дай с женой попрощаться.

Семен опять взял Наташу за руки. Но едва взял, заревел паровоз, вагоны загромыхали, дергаясь один за другим.

— Савельев, в вагон! — крикнул военный в смятой гимнастерке, пробегая мимо.

Опять Семена окружили мать, Марья Фирсовна, Андрейка, Димка, Ганка. Но он на них уже не обращал внимания, он пятился, прижимая к себе Наташу, почти оторвав ее от земли, нес куда-то, точно хотел закинуть в вагон, увезти с собой.

— Прощай, прощай, родная… Жди… — Он дрожащей рукой гладил ее теплые растрепанные волосы. — Мне все кажется, что я тебя обидел чем-то недавно, когда мы лежали на песке, на острове. Ты извини меня… Прощай.