Читать «Всегда вместе» онлайн - страница 4

Семен Степанович взял из Кешиных рук письмо и, зажав подмышкой полотенце, вскрыл треугольник.

Улыбка, изменившая лицо Бурдинского, была понятна и Кеше и Захару.

…В конце прошлой зимы директор рудника впряг в кошеву могучего рыжегривого Атлета и помчался ледовыми кривунами Джалинды, чтобы, сократив путь, выехать на урюмский проселок. Возле дамбы кошева опрокинулась, и жеребец протащил директора двести метров на вожжах. Владимирский нашел в себе силы пригнать лошадь к больнице и свалился у больничного крыльца. И только с месяц-полтора, как Бурдинский выпустил Владимирского на волю.

— Опять наш директор бесчинствует, — не то одобрительно, не то укоризненно сказал хирург. — И меня, слава богу, не забыл: набор хирургических инструментов где-то достал. На пользу пошло лечение и ему и мне!.. Ну, как отец? Что рассказывает? — обернулся он к Кеше.

Тот вновь пересказал новости.

— Это хорошо! — сказал Семен Степанович, узнав о предстоящем приезде учителя. — И руднику хорошо и вам: свежие люди в наших местах ой как нужны!.. Всё? Ну, ну, шагайте… Назару Ильичу и Клавдии Николаевне кланяйся. Отцу передай, чтобы зашел перед отъездом…

Из-за дверей еще раз выглянул белый колпачок, и, прикрывая парадную дверь, Кеша услышал:

— В праздники приходи — в шахматы сразимся. Коня вперед даю!

Ребята спустились к реке. Рассвело. Леденящий ветер с хребта свистел, обжигал уши. Пригибался, будто под тяжелой рукой, облетелый, как веник, кустарник. Одинокие, просвистанные ветром, стыли нежилые срубы…

Тишина в Заречье.

Ранняя зима будет в этом году.

Но ни октябрьский морозец, ни ветряные порывы не смущали интернатцев. Без шапок, в одних рубашках, они разминались до завтрака: перекидывались мячом на волейбольной площадке.

Кеша и Захар с ходу ринулись в схватку.

Маленький — самый маленький в восьмом классе! — Тиня Ойкин вертелся, приседал, падал, прыгал, сторожа мяч и подхватывая его растопыренной пятерней.

Тиня Ойкин ни в чем и ни от кого не хотел отставать. Его нисколько не смущал маленький рост. Стоило кому-нибудь позвать: «Тиня, в волейбол!» — и Малыш уже мчался, ловко подбрасывая мяч на лету. «Максим» в городках был его любимой фигурой — он вышибал ее с одной палки. Буквы в Тининых тетрадях ровнялись одна к одной, как солдаты в строю; почерк не хуже, чем у учительницы литературы Варвары Ивановны. От всей его низкорослой подвижной фигуры веяло бодростью, даже удальством.

Между тем мяч, запущенный могучей зыряновской пятерней, перелетел через ограду в соседний двор, и с криком «последнему доставать» ребята кинулись вперегонки домой: уже несколько раз терпеливая Поля Бирюлина, дежурная по интернату, выходила на площадку, напоминая игрокам, что завтрак давно приготовлен.

В большой мальчишечьей комнате сидели те, кому не надо было торопиться ни на завтрак, ни в школу, — учащиеся второй смены.

Толя Чернобородов читал томик стихов в своем излюбленном положении: развалившись на прибранной постели и скрестив ноги на табурете. На другой койке, в противоположном конце комнаты, в такой же позе, заложив руки за рыжеватую голову, лежал Ваня Гладких и о чем-то сосредоточенно мечтал.