Читать «50 знаменитых прорицателей и ясновидящих» онлайн - страница 6
Валентина Марковна Скляренко
На этот раз император был неумолим. Он шлет Синоду другой указ: «Авеля из Соловецкого монастыря выпустить, дать ему паспорт во все российские города и монастыри, снабдить деньгами и одеждой». Указ пришлось исполнить. 1 июня 1812 года предсказатель вышел из стен монастыря и вскоре явился в столицу. Государь в это время был за границей, и прорицателя с почетом принял его помощник князь А. Н. Голицын. Об их беседе известно только то, что сказал ему Авель «вся от начала веков до конца». В 56 лет монах оказался на свободе и, будучи еще достаточно крепким, пустился в путешествия по святым местам, побывал в греческом Афоне, Царьграде-Константинополе, Иерусалиме.
Жизнь научила Авеля многому. Сохранилась часть переписки предсказателя с графиней П. А. Потемкиной, которая была его покровительницей и помогала материально. В одном из писем графиня просит сообщить что-либо из его пророчеств. В ответ он написал: «Знаете ли, что я вам скажу: мне запрещено пророчествовать имянным указом. Там сказано: ежели монах Авель станет пророчествовать вслух людям или кому писать на хартиях, то брать тех людей под секрет, и самого монаха Авеля тоже, и держать их в тюрьмах или острогах под крепкими стражами. Видите, Прасковья Андреевна, каково наше пророчество или прозорливство. В тюрьмах лутче быть или на воле, сего ради размысли… Итак, я ныне положился лутче ничего не знать, хотя и знать, да молчать».
Путешествовал прорицатель семь лет, до 1820 года, после чего возвратился в Москву и поселился в Троице-Сергиевой лавре, где жил тихо, разговаривать не любил. Вот что писал о нем его современник Л. Н. Энгельгардт в своих «Записках»: «…Авель долго находился в Троице-Сергиевой лавре в Москве, и многие из моих знакомых его видели и с ним говорили: он был человек простой… и угрюмый. Многие барыни, почитая его святым, ездили к нему, спрашивали о женихах их дочерей, он им отвечал, что он не провидец и что он только тогда предсказывал, когда “вдохновенно было велено что говорить”».