Читать «Петр I» онлайн - страница 17

А любила ли Петра Анна? Это так и осталось загадкой, но скорее всего, нет. По словам современников, она «оттолкнула его [Петра] от себя предпочтением ему другой личности, которую она действительно любила; царя же она не любила, а только умела ценить его любовь к ней, отвечала ему теплой дружбой и умела пользоваться добрым чувством всесильного властелина русской земли». Действительно, прошло 10 лет и тайная связь Анны Моне с польским посланником, саксонцем Кенигсеком, вступившим в русскую службу, ставшим любимцем Петра, оказалась раскрытой. Царь потребовал от Анны объяснений, укоряя ее в неблагодарности. Во время разговора у него полились слезы, и он сказал: «Забываю все, я также имею слабости: я вас не буду ненавидеть и обвиняю только собственную мою доверчивость. Продолжать мою любовь с вами значит унизить себя; прочь, я умею примирить страсти с рассудком. Вы ни в чем не будете нуждаться, но я с сих пор вас уже не увижу». Против Анны завели уголовное дело, и она три года провела в тюрьме.

Но вернемся в девяностые годы. В это же время в самом Петре, в его психологии происходит как бы внутренняя борьба. Детство, «потешные» игры, встречи с иностранцами развивали его любознательность, прививали ему новые, отличные от традиционных русских, вкусы. Однако Петр воспитывался в русских традициях, традициях «Домостроя», и это не могло не вызывать в нем некоторого раздвоения.

Так, по настоянию матери он женился на Евдокии Лопухиной, неоднократно уступал требованиям патриарха Иоакима, который ревностно защищал старинные устои Московского государства и не терпел никаких нововведений. В своем завещании патриарх Иоаким (1690 г.), обращаясь к обоим царям, во имя Бога единосущного умолял их не общаться с иноверцами-еретиками, не доверять им командные должности в русской армии, «иностранных обычаев и в платье перемен по-иноземски не вводить»; патриарха приводило в ужас то, что эти проклятые еретики,«подобно скотам», едят траву – «салат» и говорят на языках, которые православные люди не понимают. Вскоре Петр уступил требованиям матери и во время избрания нового патриарха. Кандидатуру псковского митрополита Маркела, человека образованного, которого царь поддерживал, мать и ревнители старины отвергли. Маркела признали непригодным из-за пользования «варварскими» языками: латинским и французским, из-за излишней учености и слишком короткой бороды. Патриархом избрали митрополита Казанского Андриана. Петр получил возможность еще раз убедиться в силе тех, кто превыше всего почитал отсталость Руси, ее старомосковские порядки, сохранение которых, как все яснее становилось царю, было гибельным для страны. Правда, иногда все же Петр, хотя и тайно, но делал то, что хотел. Так, через месяц после кончины Иоакима Петр заказал себе удобное в быту иноземное платье – немецкий камзол, чулки, башмаки, а также парик и шпагу на перевязи, шитой золотом. Но надевал он это только на время посещения Немецкой слободы. Все это, вместе взятое, заставляло Петра искать новые пути развития страны. И эти пути он видел в необходимости перенимания опыта иностранных государств. Мысль о том, чтобы учиться у европейцев, чтобы догнать их и тем обрести независимость, что в этом вопрос будущего России, – такая мысль овладевает всем существом Петра. Она становится не просто сознанием целесообразности, но страстью необычайной силы, охватывающей его бурно развивающуюся натуру.