Читать «Полководцы Украины: сражения и судьбы» онлайн - страница 161

Таким образом, продолжавши осаду по 17 ноября, увидел, что большой снег упал на горе Арарат и на Черных горах, подле меня недалеко лежащих, а приехавший ко мне, с великой нуждой, курьер из Грузии сказал мне, что, по причине упавших больших снегов в горах, чрез которые должно проходить в Грузию, проезд сделался так затруднителен, что я и курьеров впредь ожидать не могу. Живущий за Араксою подчиненный персиянам народ куртинцы прислали ко мне своих поверенных с предложением быть подданными России, которых я обласкав и подарив, дал оным мою сальвагвардию (воинские подразделения, предназначенные для охраны населения, отдельных лиц или имущества во время нахождения армии на данной территории. – Авт. ). Войска, осаждавшие Эривань и в отрядах находившиеся, имели продовольствие не только надобное, но, могу сказать, роскошное, ибо получали довольное число муки пшеничной, сарачинское пшено, которого там изобильно, мясо и собирали тоже овощи огородные, в предместиях Эривани находившиеся, даже и пресладкий виноград. Лошади довольствованы были сеном и ячменем из деревень, имевших мою сальвагвардию, между Зангою и Араксом, заготовленными персиянами для своей конницы; мясом же войска довольствованы были от выгнанной из крепости, по тесноте и недостатку корму, скотине, овец и рогатого, часть которого скота сами пастухи пригоняли к войскам, а часть отхвачена была; так что я не имел в прокормлении войск и лошадей никакой еще нужды. При всем этом, от продолжавшейся осады, ожидая уменьшения войска, лишась от упадших больших снегов с Грузией сообщения, а по позднему времени не ожидая возможности до весны уменьшения таковых снегов, должен был я решиться, имея уже мало в остатке снарядов артиллерийских, штурмовать крепость, в которой была небольшая брешь. Дав мое распоряжение атаковать оную, с 16 на 17 число, подошел и сам к крепости наполовину малого пушечного выстрела, с оставшимися в лагере войсками, для резерва, который с тем поставлен был, что когда влезшие в крепость войска займут ворота, взойти ему на помощь сражающимся, расположив оный за малою высотою, дабы меньше терпеть урона от ядер. Штурм был предпринят до света; но неприятель, приметив движение войск, кинул такие подсветы из крепости, что ясно мог увидеть приближение колонн, и хотя одна колонна, по лестницам, взошла в крепость, но по главной колонне, подошедшей к бреши и от которой были уже некоторые во рву, неприятель метал зажженные бомбы и приготовленные камни, а ведший оную полковник Симонович был тяжело ранен. Также и влезший по лестницам в крепость…был убит, а потом и взошедший, с резервом, полковник Булгаков был тоже убит. Я, хотя и послал из резерва, при мне находившегося, атаковать крепость с противной стороны взлезшей в крепость колонны, дабы отвлечь неприятеля от обороны на ту колонну, но и оный отряд подошед к крепости, по сильной обороне неприятеля, не мог взлезть в оную и отошел. По таковой несчастной неудаче приказал я войскам, в траншеях прежде находившимся, войти опять в оные, а раненых собрать и отвести в лагерь. После сего, отправивши в лагерь раненых и постоявши несколько часов пред крепостью, откуда неприятель не смел делать вылазки, послал я к находящимся в траншеях, на место убитых и раненых, из резерва, прочие отвел в лагерь и, продолжав осаду, отнял у неприятеля свободное взятие воды из реки Занги, текущей под стенами, и посылал сказать, что не отойду до тех пор, пока не возьму крепость. Неприятель продолжал оборону отчаянную; и посему, не видя уже возможности продолжать далее осаду по малому остатку артиллерийских снарядов и убавке войск, не имея оных и с начала моей осады более 5000 человек, из которых понес убытка более 800 чел. убитых и раненных на штурме, принужден я был, по всем вышеописанным причинам, призвав отряд генерал-майора Портнягина в лагерь, 30 ноября оставить осаду, и отошел к монастырю Ячмезинскому, где простояв день, собравши все к походу, 2 декабря пошел я к горам, по дороге к Грузии, а как уже известно было, что проход чрез горы, по причине большого снега, не токмо затруднителен, но без раскрытия сколько можно, дороги, невозможен, послал я вперед драгунский полк Нарвский и батальон пехоты, с лопатами. Неприятель до 3-го числа декабря нигде не показывался из крепости, а 3-го числа в обед, когда обозы еще не все втянулись в лагерь, который у меня был уже на снегу, но не так великом, ибо от Эривани более двадцати верст шел я еще сухою дорогою, засев в каменьях, начал стрелять по немалому прикрытию обоза, в арьергарде находившемуся. Посему я послал один гренадерский батальон, пришедший уже в лагерь, который и прогнал неприятеля. Сам я, на другой день, пошед далее, находя отчасу более снегу и наконец мороз до пятнадцати градусов. Тут, перейдя горы, на границе между Персией и грузинской провинцией Шурагели, где, спустясь с гор, было уже весьма мало снегу, расположив войска, сколько можно было, по деревням на квартирах для отдохновения и потом простояв несколько дней, сделал мое распоряжение, которым войскам оставаться в Шурагели, а прочих повел в Грузию».