Читать «Странный дом, Нимфетки и другие истории (сборник)» онлайн - страница 83

Дар – ключевое слово романа; главный герой, сам обладая им, меряет остальных людей по степени наличия в них именно этого «чудно божественного, солнечно звонкого, Богом данного» дара. Люди, заметим, как правило, подобным обладают не всегда. Одна из авторских характеристик Годунова – Чердынцева: «Застенчивый и взыскательный, живя всегда в гору, тратя все свои силы па преследование бесчисленных существ, мелькавших в нем, словно на заре в мифологической роще, он уже не мог принуждать себя к общению с людьми для заработка или забавы, а потому был беден и одинок». Почему Годунов пишет роман о Чернышевском? Потому что Николаи Гаврилович вызывает в нем понятное раздражение своей безумно кипучей деятельностью «на благо народа», своими резкими суждениями об искусстве, своей абсолютной неприспособленностью к реальной российской жизни. Не останавливаясь подробно на биографии Чернышевского, составленной «Годуновым-Чердынцевым», все-таки отметим, что она написана явно «против» автора «Что делать», хотя наполнена истинными датами и фактами. Главное, в чем отказывает Годунов Чернышевскому, – это именно наличие д а р а, а без него справиться с задачами, которые взвалил на себя Черныш, было невозможно. Именно это, видимо, и не позволило Н.Г. Чернышевскому перерасти из модного демократического критика и проповедника социалистических идей – в победоносного народного трибуна. Именно это не позволяет отнести роман «Что делать» к гениальным произведениям русской классики, хотя сам роман вышел недурно: «Гениальный русский читатель понял то доброе, что тщетно хотел выразить бездарный беллетрист». Набоков справедливо считает гражданскую казнь Чернышевского его главным жизненным триумфом, а последующую жизнь в Сибири – «бессмысленными» годами.

Тема детства в «Даре» вновь возвращает нас к собственной биографии Набокова. Образ отца в романе важен ничуть не менее, чем образ Чернышевского, например. Константин Годунов-Чердынцев, конечно, не Владимир Дмитриевич Набоков, но многое их сближает. Память сына… «Его поимки, наблюдения, звук голоса в ученых словах, все это, думается мне, я сберегу». Воспитание, которое дал своему сыну Годунов-Чердынцев, сродни тому, что получил Андрей Болконский от своего отца в «Войне и мире» Толстого: «Он не терпел мешканья, неуверенности, мигающих глаз лжи, не терпел ничего приторного и притворного, – и я уверен, что уличи он меня в физической трусости, то меня бы он проклял». Экспедиции отца, его энтомологические открытия, его загадочная смерть – все это остается в памяти главного героя и воскресает в «Даре». Образ матери (в романе Елизавета Вежина) дан более подробно – через детское восприятие, через письмо к сыну, через цепь деталей… «Потные игры» с сестрой Таней, ученый немец с длинным носом, рай в загородном имении летом – все прекрасно, сказочно и невероятно «скушно» (поиграем здесь в старые слова вместе с автором).