Читать «Тайная схватка» онлайн - страница 79
Герман Иванович Матвеев
Ласковый и серьезный тон разговора Николая Васильевича с Мишей, как со взрослым, взволновал мальчика. Действительно, такие истории, как с Пашкой, обычно начинаются с пустяков. От озорства. Потом – хулиганство, воровство… И сломалась жизнь.
– Будь, Миша, всегда внимательным и строгим к себе и к таким, как Пашка… Брюнеты знают, кого можно использовать…
– Таких, как Брюнет, мало, – убежденно сказал Миша.
– Таких, верно, мало, – подтвердил Николай Васильевич. – А слабых душой, как Пашка, встретишь не раз.
– Трудно жить, Николай Васильевич, – сказал Миша, вспомнив фразу Сысоева. – Вот и запутываются…
– Нет, Миша! – твердо сказал Николай Васильевич. – Как раз в трудностях и вырастает настоящий человек! Главное в человеке – твердость и честность. И труд! Труд, Миша, самая великая сила, которая делает человека человеком. Лодыри никогда не бывают настоящими людьми. А паразиты – всегда подонки.
Серьезная, задушевная беседа продолжалась за полночь. И когда Николай Васильевич ушел, Миша еще долго не мог заснуть, вдумываясь в простые и умные слова старшего механика.
20. У ГОРСКОГО
Миша встретил Буракова на верхней палубе. Они ушли на нос судна. Миша рассказал о поручении Брюнета.
– Так мы и думали. Покажи противогаз.
Разведчик осветил фонариком противогаз, достал его из сумки и, убедившись, что нижнее отверстие закрыто картонным кружком, засунул противогаз обратно в сумку.
– Все в порядке, Миша. Значит, ты хорошо действовал, если они тебе доверяют. Теперь начинается самое главное. Нужно быть особенно осторожным и внимательным. Сходишь завтра к Горскому…
– Это к тому Горскому? – спросил мальчик.
– Да, да, к тому. Он тебе даст поручение. Соглашайся. Ты встретишься с Нюсей в десять около Витебского вокзала, у трамвайной остановки. А там недалеко и он живет. Ну а мы с тобой увидимся.
Расспросив некоторые подробности, Бураков пожал мальчику руку, пожелал спокойной ночи и ушел.
Взволнованный поручением, Миша даже забыл сказать о письме отца. Спать не хотелось. На столике стояла чернильница. Она навела на мысль написать еще одно письмо. «Если то не дойдет, это получит». Он поднялся к Николаю Васильевичу и постучался.
– Можно. Ага, Миша! Ну, как дела?
Николай Васильевич старательно смывал с рук следы жирной смазки. Вид у него был усталый, но чувствовалось, что он был чем-то очень доволен.
– Все в порядке, Николай Васильевич.
– Молодец! На «Волхове» работали хорошо. Когда выполнишь поручение брата, засажу тебя за учебу.
– Есть. А я письмо от отца получил, Николай Васильевич.
– Неужели? Очень рад за тебя. Поздравляю! Где он?
– Он сейчас на фронт собирается. Ранен был, – гордо сказал Миша. – Я к вам попросить бумаги листочек и конверт. У меня дома есть, только я забыл.
– Пожалуйста, дружок. Чего другого нет, а этого добра у меня запас.
– Спасибо.
При свете коптилки, поджав под себя ноги, сидел Миша в своем кубрике над письмом, временами отрываясь и прислушиваясь к далекой стрельбе.
