Читать «Меч Господа нашего. Четвертая и пятая книги. Прелюдия беды. Мрак под солнцем.» онлайн - страница 406

Черный «», врубив фары, с места рванулся вперед, на них. Свернул на тротуар, чтобы протиснуться.

Николай навел ружье…

Бах!

Лобовое стекло Кайена лопнуло мелкими осколками и ввалилось внутрь машины. Машина катилась вперед уже неуправляемая. Николай упал на колено, ведя за целью стволом ружья.

Бах!

«Кайенн», теряя ход, наткнулся на автобусную остановку и остановился. Высаживающийся с переднего пассажирского человек, держащий в руках какое-то оружие — растянулся на асфальте, выронив его.

Бах!

Картечь хлестнула по салону, разбив оба окна справа…

Бах! Бах! Бах! Бах!

Николай недоуменно посмотрел на ружье — оно, почему он не стреляло. Потом понял — кончились патроны, надо перезарядить…

Достал заранее снаряженный магазин, перезарядил. Затвор сыто лязгнул, досылая в патронник очередную порцию смерти.

Николай спокойно пошел к расстрелянному им «Порше». Человек, который высаживался с переднего пассажирского сидения был мертв, из-за горящих фар он увидел поблескивающую на асфальте черноту и понял, что это — кровь. Много крови.

Николай обогнул машину и увидел отползающего от нее, дергающегося и загребающего только одной рукой человека, одетого в кожаную куртку и джинсы. Услышав шаги, он повернулся и истерически завопил.

— Нэ надо, русский! Нэ надо!

Николай выстрелил и вопль оборвался…

Водитель «Кайена» был мертв, за машиной лежал еще один мертвец — он попытался укрыться и не смог.

Николай пошел дальше.

Уцелевший бандит — бросился бежать, стреляя на ходу из пистолета и что-то визжа на своем языке.

Два снопа картечи догнали его, хлестнули по спине, он с размаху грохнулся об асфальт.

Николай перезарядил ружье. Посмотрел на отца… руки затряслись.

— Папа…

Отец не отвечал. Он просто лежал на окровавленном асфальте.

Они всегда привыкли быть за отцом. В семье всегда и все решал отец — мать никогда не пыталась вмешиваться. Такого что «у нас все решает папа, а кто такой папа решает мама» — не было. Отец всегда принимал решения, зарабатывал деньги, учил и воспитывал их, устраивал их жизнь. Он никогда не унывал, никогда не опускал руки, ни разу Николай не слышал, чтобы отец ныл. Он принимал жизнь такой, какая она есть, никогда и никому не жаловался, делал, что мог и не говорил, что не может. Этим — он отличался от девяноста процентов современных «лиц мужеска полу», которые сидят в Интернете, говорят за жизнь и за власть, организовывают какие-то травли и бойкоты, возмущаются. У отца на этот счет был очень простой взгляд на такие дела. Можешь что-то сделать — делай! Нет — сиди на кухне и не возбухай, место твое… понятно где. С таким отцом было сложно… не стать мужчиной и Николай тоже стал им. Здесь и сейчас — он понял, что сестры больше нет и отца больше нет и он теперь — старший мужчина в семье.

Он подхватил отца подмышки и потащил к Мерседесу. Было тяжело.

Когда почти дотащил — за спиной забухала музыка и надсадно взревел двигатель. Николай повернулся, вскидывая автоматическое ружье.

Это была «БМВ» — семерка, с чеченским флагом, торчащим на флагштоке из салона. После восьмого выстрела — она загорелась…