Читать ««Як» – истребитель. Чужая судьба» онлайн - страница 100

После его слов студенты притихли, а вот первый «профессор» словно взбеленился:

– Да как вы можете так говорить? – неожиданно закричал он. – Из-за таких разговоров, из-за такого вот пресмыкания перед немцами мы и отступали до самого Сталинграда. Что это за трусость такая? Особенно теперь. – Он неожиданно прервал себя и подозрительно уставился на Виктора. – Позвольте, а не вас ли я видел в Ленинграде, в тридцать первом году…

– Знаешь что, дядя, – тихо сказал Виктор, хотя внутри у него все закипело, – я на фронте был, убивал, а ты тут, в тылу, в обнимку с курицей, будешь меня жизни учить? Агитировать? – Он резко встал, отчего «оппонент» внезапно вжался в сиденье. – И еще, – добавил Виктор, – в тридцать первом мне было одиннадцать лет.

– Извините, – «профессор» словно сдулся, съежился и просительно прижал руки к груди, – право, я не хотел вас обидеть. Извините, пожалуйста.

– Да ничего, бывает, – от направленных на него жалостливых взглядов Виктору стало тошно. Как назло разболелась нога, и он, плюнув на приличия, похромал обратно в тамбур, курить.

Вскоре грохнула дверь, и к нему снова пришла Нина. Несколько секунд она молчала, потом несмело пролепетала:

– Вы извините, что так получилось. Мы думали, что вы старше.

– Да ничего, – равнодушно бросил Виктор, – привыкну.

Они долго молчали, но Нина все никак не уходила, переминалась с ноги на ногу, поеживалась от холода. Сейчас он рассмотрел ее получше: она была невысокая, темноволосая, более чем на голову ниже Виктора, кареглазая и очень изящная, хрупкая.

– Вы летчик, да? – наконец спросила она. – Ребята сказали. А скажите, вам страшно летать в небе?

– Страшно? – Виктор усмехнулся, он вспомнил, что уже говорил какой-то девушке про небо, вот только это было так давно. – Как может быть в небе страшно? Это же… там все другое… это… это голубая бездна, без краев. Это простор, это свобода. Это благодать. Только в нем понимаешь, насколько все на земле мелкое, неважное, суетное. Там, в небе, ты видишь перед собой вечность.

– Красиво, – тихо сказала Нина, – везет вам. У вас такая красивая и героическая профессия.

Виктор хмыкнул и машинально потер рубцы ожогов. Девушка смутилась, даже в полумраке было видно, как покраснело ее лицо.

– Извините, – сказала она, запинаясь, – я не подумала…

– Да ладно вам извиняться, – улыбнулся Виктор, – к тому же я считаю, что профессия доктора не менее героическая, но гораздо более важная.

– Я вообще-то на детского врача учусь, – несмело улыбнулась Нина, – что уж тут героического?

Они незаметно разговорились. Нина оказалась хорошим рассказчиком и слушателем. Общаться с ней приносило Виктору удовольствие.

В вагон они вернулись закоченевшие, поздно ночью. Здесь давно утих гомон голосов, народ сладко спал, заняв все что можно было занять, кто-то спал даже на багажных полках. В вагоне витал теплый дух множества людей, портянок, гуталина, кисловатый запах хлеба. Размеренно перестукивались стыки рельсов, и поезд мчался сквозь ночь в Саратов…