Читать «Теория языка: учебное пособие» онлайн - страница 258

Норвежский опыт печален. Люди, сознательно вызвавшие «языковую лавину», оказались перед ней совершенно бессильными. Следует ли делать из этого пессимистический вывод, что удел человечества – довольствоваться теми языками, которые ему даны, и теми частичными изменениями языковых элементов, которые оно в состоянии произвести? Видимо, нет.

Описав «языковую лавину», М.И. Стеблин-Каменский замечает, что норвежский язык научно не изучался, что норвежская грамматика – самая неисследованная грамматика мира. Именно это привело языковое движение не к тем результатам, к которым стремились создатели нового норвежского языка. Видимо, эффективность регулирования языковых процессов в значительной мере предопределяется точностью научного предвидения дальнейших путей эволюции языка, хотя стихийность развития – это изначальное и неизменное свойство языка. «Подталкивание» языковой эволюции оказывается неуспешным в той же мере, как и стремление устранить изменчивость языка.

Защита языка как фактор воздействия на его эволюцию

В наши дни чрезвычайно актуальной становится проблематика культуры речи, которая «представляет собой теоретическую и практическую дисциплину (или сферу исследования), смежную со стилистикой языка и стилистикой речи, обобщающую их положения и выводы как с целью живого, оперативного воздействия на дальнейшие процессы развития языка, так и с целью определения основных эстетических норм, форм и тенденций связи литературной речи с движением стилей художественной речи» [Виноградов 1964: 9].

Норма литературного языка двулика – она устойчива и подвижна. Устойчивость нормы обусловлена коммуникативной функцией языка, а её подвижность – функцией языка как орудия мышления, познающего бесконечный и изменчивый мир. Постоянно учитывая эту двойственную природу нормы, человек может в какой-то мере управлять языковым развитием. Работа по определению и регулированию норм, кодификация их, тесно связанная с прогнозированием языковых процессов, – пример активного отношения общества к важнейшему средству коммуникации.

На сегодня самая эффективная форма воздействия на язык – это его защита. Европейские языки защищаются от американизмов, которые грозят затопить не только языки небольших народов, скажем, исландский, но и языки мирового уровня. Примером целенаправленной защиты языка может служить Франция. Поскольку терминология является одним из главных каналов проникновения англицизмов (американизмов) в национальные языки, то в 1973–1976 гг. Французское правительство издало ряд декретов и постановлений, регламентирующих употребление терминов, включая изгнание англицизмов. При премьер-министре страны декретом был создан Высший комитет по защите и распространению французского языка, позже переименованный в Высший комитет французского языка. Принят декрет об обогащении французского языка. В 1975 г. был подписан «Закон об использовании французского языка». Количество англицизмов заметно снизилось. «Широкая общественная поддержка основных целей и принципов этой программы в значительной степени определила её в целом успешную реализацию. Как показывает французский опыт <…> сознательное регулирование процессов создания и унификации терминологии, т. е. целенаправленное воздействие на терминологические нормы, способно быть эффективным и дать вполне ощутимые результаты» [Башкин 1982]. Писатель и постоянный секретарь Французской академии Морис Дрюон замечает: «Во Франции язык – дело государственное, и академия имеет статус высшего суда. Но можно ли заточить язык в рамки закона? Это всё равно, что требовать от церкви законодательного контроля над поведением людей. Она может лишь внушить вам чувство греха. Именно в этом – внушить людям, что плохо говорить – грех, видит своё предназначение Французская академия» [Известия. 1995. 12авг.].