Читать «Двойной кошмар» онлайн - страница 126

— Помнишь, ты сказал, что боишься влюбиться в свою жену? - насмешливо сказал ему в спину Рэм. – Ты боялся, что станешь здесь своим. Что не захочешь возвращаться.

— И что? – Роман не стал оглядываться. Холодок пробежал у него по спине.

— Это уже случилось, а ты и не заметил.

— Ты сам такой, - хрипло отозвался Ромка, и пустил коня рысцой вдоль строя пехотинцев.

Конь уносил Ромку всё дальше от возвышения, на котором остался стоять Рэм. Двойник сказал вслед, и глухой стук копыт боевого жеребца заглушил его слова:

— Посмотри на свою руку, брат. Уже не такой.

***

Все слова были сказаны, все клятвы принесены. Стуча по утоптанной земле подошвами новых сандалий, пехотинцы развернулись, и зашагали прочь от лагеря. Воины под командой Губотряса повернулись дружно, как один человек. Сверкнули наконечники копий, качнулись перья на макушках шлемов. Заржали кони, застучали копыта, поднимая густую белёсую пыль. Войско двинулось туда, где синели холмы предгорий, и вилась дорога, уводящая через речную долину к горным вершинам на северо-западе. Навстречу наступающему врагу.

В лагере остался гарнизон. Ему предстояло охранять стену и возведённый на вершине холма временный храм. Пониже храма, в пещере, с тщательно замаскированным входом – там было оставлено только узкое отверстие, не видное даже вблизи – таился алтарь двуликого бога. Узкую тропинку к пещере, взбирающуюся прихотливыми петлями по крутому склону, засадили кустами ежевики, и её длинные, усыпанные мелкими листьями побеги уже оплели каменистый склон холма, совершенно скрыв священное место.

Оставшиеся в лагере стояли и смотрели, как уходят их товарищи. Мужчины постарше, которых решили не подвергать трудностям похода, и умельцы, владеющие ценными ремёслами. Почти все женатые мужчины остались дома. На общем совете решили, что семейный человек будет всеми силами защищать свой новый дом. Всё лучше, чем в походе думать, чем занимается его оставленная в лагере молодая жена.

Женщины, глядя вслед уходящему войску, утирали глаза, а самая молоденькая, совсем ещё девочка, рыдала навзрыд, размазывая слёзы по круглому личику кончиком растрёпанной косы.

Кошка стояла отдельно от остальных. Он молча смотрела вслед мужу, сложив руки под грудью и выпрямив тонкую спину. Тщательно уложенные чёрные волосы короной сияли у неё на голове, искорками поблескивали в ушах серьги из блестящих камушков. Лисичка попыталась погладить подругу по руке, и Кошка недовольно дёрнула плечиком, не отводя глаз от дороги, по которой уходило войско её мужа.

Затих топот ног уходящей колонны, улеглась пыль от копыт боевых коней. Последний солнечный зайчик спрыгнул с кончика копья крайнего в ряду пехотинца, скрывшегося за склоном холма.

Кошка отвернулась. Скользнула взглядом по застывшему на возвышении Рэму, по стоящим возле него юным телохранителям, и двинулась по тропинке к холму. Туда, где белым пятном светился новенький храм - каменная площадка с почти игрушечным домиком из тёсаных глыб наверху.

Рэм хотел поймать взгляд Лисички, но жена прошла мимо, шепча что-то на ухо подруге. Женщины стали взбираться по холму вверх, и он проводил взглядом их загорелые ножки, ловко ступавшие по узкой тропинке. Над вершиной холма, медленно описывая широкие круги, плыла хищная птица.