Читать «Два талисмана» онлайн - страница 12

Все изумленно обернулись к Мирвику. Тот сжался под взглядами.

— А ну, иди сюда, — неожиданно тихо сказал Раушарни.

Парень на подкашивающихся ногах пересек сцену.

— А это пойдет, — хмыкнул Лейфати. — Барилла это прочитает.

— Недурно, — кивнул воин.

Комик молча налил в свой кубок вина и протянул парню. Мирвик принял кубок обеими руками.

— Ты где научился этому? — спросил Раушарни.

— А то я ваших пьес не видел! — отозвался Мирвик, к которому вернулось нахальство, едва он понял, что его выходка принята благосклонно.

Он сказал правду. Театр был для него единственной отрадой в жизни, утешением, защитой от отчаяния. Парень словно стоял под чужим окном и глядел на иную жизнь — яркую, возвышенную, богатую страстями, порой жестокую и кровавую, но никогда не скучную. И люди на сцене говорили особым языком: звучным, стройно-размеренным, изысканным, без невнятного бормотания и грубой брани.

Сколько раз бездомный юнец, забираясь на ночевку в кусты между заборами, пробовал перед сном переложить на этот удивительный язык то, что слышал днем: льстивые речи кабатчика перед зашедшим в его заведение десятником стражи, ссору шлюх из-за богатого гостя, похвалы, которые рыночный торговец рассыпает своему товару…

— Ответ королевской любовницы можешь сочинить? — уважительно спросил Афтан.

— Сейчас, — кивнул Мирвик. Сдвинул брови и выдал, почти не раздумывая:

Пусть подмастерье в ювелирной лавке Любуется огранкою рубинов. Пусть менестрель с поклоном получает Парчовый кошелек за мадригал. Пусть восхищается придворный лекарь Тем, как бела от притираний кожа. Для сброда — хлам! Король ни с кем не делит Улыбку, юность, нежность и любовь…

Актеры взвыли, стуча друг друга по плечам.

— Нет, как Джалена это отчеканит! — заорал комик.

— «Для сброда — хлам!» — процитировал великий Раушарни, вложив в эти три слова такую силу презрения, что даже Мирвик вздрогнул.

— Кто-нибудь догадался это записать?! — вскинулся Лейфати.

— Пишу, — отозвался Ларш, быстро водя пером по бумаге.

— Ты — наш, парень! — торжественно произнес Раушарни. — Ты — человек театра. Мне плевать, что там у тебя вышло с судьей. Ты чувствуешь сцену и сумеешь жить по ее законам. Будет нам занавес, не будет — ты уже в труппе и на жалованье!

— Будет занавес, — быстро вставил Ларш. — Не отстану от тетки…

— А теперь надо про угрозы королевы, — напомнил «воин».

— Сделаем! — Мирвик глотнул вина. Внезапно его физиономия расплылась в глуповато-счастливой улыбке. Он обернулся к Спруту. — А ведь если бы не господин, загребли бы меня сегодня «крабы», чтоб их всех Болотная Хозяйка в один мешок — да в…

— Стой! — с внезапной суеверной тревогой перебил его Ларш. — Стой, всех-то «крабов» не кляни!..

* * *

Строгий зеленый взор, сердитые морщинки на лбу, гневная речь:

— Так ты ничего не понял, мальчишка?.. Что ж, ты нуждаешься в хорошем уроке. Клянусь Безымянными, ты его получишь! Любая должность, лишь бы на суше, так? Отлично. С завтрашнего дня будешь зачислен в городскую стражу. Рядовым «крабом».