Читать «Сталинградская Богородица» онлайн - страница 7

Сталин опять не последовал примеру царя. С мобилизацией решил обождать. Вместо нее изобрели, как представлялось, тонкий дипломатический и психологический ход. Последовало заявление ТАСС: «В иностранной прессе муссируются слухи о близости войны между СССР и Германией. Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве все же сочли необходимым заявить, что эти слухи являются неуклюжей пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны». Советский Союз демонстрировал свою верность договорам, хотел вызвать ответные заявления со стороны Германии. На столь откровенный жест немцы должны будут хоть как-нибудь отреагировать! Тут-то и приоткроются настроения… Нет, они не отреагировали. Никак. Промолчали.

А молчание само по себе служило угрожающим признаком. Становилось очевидным – воевать придется. Впрочем, мобилизация еще не объявлялась. Но дивизиям, выдвигаемым к границе, поступили команды – ускорить перебазирование. 19 июня последовали распоряжения наркома обороны – с 21 июня вывести управления округов на полевые командные пункты, замаскировать аэродромы и другие важные объекты, рассредоточить авиацию, перекрасить машины и танки в защитный цвет [130]. Увы, выполнить почти ничего не успели. И уж тем более поздно, 22 июня в 0 часов 30 минут в западные округа полетела директива: «В течение 22–23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев…» Хотя даже в этой директиве подчеркивалось: «Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия».

В Кремле и в военном руководстве надеялись, что войны еще удастся избежать. Правда, наши разведчики сообщали о сроках нападения, но таких сроков называлось уже несколько! Докладывали, что война начнется в апреле. Потом – 15 мая. Потом в конце мая. Сохранялась вероятность, что срок 22 июня тоже не подтвердится. А кроме того, самые ценные агенты в Берлине, группа Харнака и Шульце – Бойзена, имевшая доступ к самой секретной информации, докладывала, что войне будет предшествовать ультиматум. Гитлер потребует от России выступить против Англии [25]. Сталин ждал сперва ультиматума. Так или иначе, это открывало возможности для переговоров… Хотя никаких вариантов с предъявлением ультиматума в верхушке рейха даже не рассматривались. Очевидно, разведчики передали непроверенные слухи или еще одну дезинформацию, запущенную нацистами. Гитлеру вообще не требовались предлоги для войны. Вторжение давно было предрешено и началось без всяких предлогов. Без объявления войны.

В послевоенные годы по различным политическим причинам сформировалась картина некоего единоборства СССР и Германии. Точнее, даже не единоборства – ведь против Германии действовала целая коалиция. Прочие народы Европы было принято изображать жертвами немцев, чуть ли не сплошь антифашистами. Однако реальное соотношение сил было абсолютно иным! Гитлер сплотил под своей властью и повел на Россию почти всю Европу! Вместе с его войсками на нашу страну двинулись две румынских, две финских, венгерская, итальянская армии. У Словакии и Хорватии возможности были пожиже, но и они отправили на фронт по две-три дивизии. Из союзников Гитлера только болгарское правительство учло чрезвычайные симпатии своего народа к русским. Войну нам не объявляло, войск не посылало. Зато болгарский царь Борис III выделил свою армию для оккупации Югославии. А это высвобождало германские части для России.