Читать «Новый психоделический ренессанс» онлайн - страница 5
Стивен Котлер
Доблин обводит рукой окрестности: «Люди, живущие в округе, знают всё это. Белмонт — это маленькая часть будущего. Я много работаю над этим. Наверное, это единственный город в США, где не редкость — обсуждение психоделической терапии на родительских собраниях».
Мара скрипит зубами и смотрит на ангелов. Прошло больше часа после того, как она приняла экстази, и всё, что с ней случилось за это время, вовсе не было приятно. Боль усилилась. Её полуденная доза метадона не помогла. Сейчас час дня. Все в зеленой комнате начинают обсуждать варианты. Мара приняла 110 мг, что на 15 меньше стандартной терапевтической дозы. Обычно пациенту дают 125 мг, и 75 мг каждый следующий час. Алан думает, что дозу можно безопасно удвоить. Мара проглатывает следующие 110 мг МДМА и спрашивает: «Разве духовное преображение когда-нибудь было лёгким?»
Причина, по которой Мара верит в способность психоделиков вызывать духовные преобразования, связана с её личной историей и историей её матери, Мэрилин. Она родилась с врожденной травмой, известной под названиемpectus excavatum — впадина в груди размером с мяч от гольфа. Её органы были сдавленны, в то время как грудная клетка выпирала. В начале 1930-х Мэрилин встретилась с психотерапевтом и пионером психосоматической медицины Роном Курцом. Он предположил, что впадина — следствие скрытой детской психологической травмы. Освободите эмоции и впадина исчезнет.
Мэрилин попробовала все что бы освободить эмоции, а затем она попробовала ЛСД-терапию. Её сессии то же проходили в зелёной комнате под крыльями ангелов. У неё была повязка на глазах и «сестра» (технический термин для того, кто остаётся трезвым и сопровождает трип — облегченный вариант работы Алана) рядом с ней. Через полтора часа после приёма кислоты Мэрилин, к своему большому удивлению, начала кричать. Животный вопль вырвался из неё. В конце концов крик превратился в песнопение, и в течение последующих четырех часов Мэрилин спонтанно повторяла «а-а-а-а-а», хотя называть её Мэрилин в эти моменты, наверное, было бы неправильно: «Я больше не воспринимала границ, отделяющих меня от мира. Любые эмоции, которые я испытывала после этого, не могут идти ни в какое сравнение. В тот момент я понимала, что имеют в виду, говоря о мистическом опыте, что такое быть трансценденцией. Для меня это было абсолютно не связано с какой-либо религией или верой в Бога. Я чувствовала Бога».
А после того, как Мэрилин пришла в себя, вмятина на её груди практически исчезла. Её грудная клетка выпрямилась, а органы сдвинулись на место. То, что испытала Мэрилин, обычно называют спонтанным исцелением, а иудеохристианская традиция квалифицирует это как чудо. Вот почему Мара приняла вторую таблетку: она была ребёнком этого чуда.
На маленьком столе у стены Линдси организовала выставку подарков от бывших студентов Мары: морские кристаллы, пещерные камни, разноцветные бусы. Всё это окружало бронзовую статую Ганеши, божества с головой слона, по поверьям индуистов «устраняющего препятствия». Спустя час после приёма Марой второй таблетки полуденное солнце начинает струиться через окна. Лучи расходятся зонтиком. Ганеша отливает золотом. Может быть, это знак. Или, может быть, подействовало лекарство, но впервые за целый год Мара перестает чувствовать боль.