Читать «Королева Шотландии в плену» онлайн - страница 211

Мария как бы очнулась от своего летаргического сна, чтобы написать ему о том, что известие о его вызволении из Тауэра и то, что он прислал ей свою книгу, очень утешили ее.

Шел август. В апартаментах королевы было жарко и душно. Когда Сетон пришла посидеть с ней, Мария неподвижно лежала на постели, думая о прошлом.

— Ваше величество, не желаете ли заняться вышиванием вашего гобелена?

— Нет, Сетон. Он меня не интересует.

— Вы же знаете, как это успокаивает вас.

— Не думаю, чтобы сейчас меня было легко успокоить, Сетон.

— Вам надо встряхнуться, ваше величество. Эта печаль пройдет, как и все остальные.

— Все может быть, Сетон. Но чем это все кончится? Как давно я уже в Англии? Какой сегодня день?

— 24 августа 1572 года, ваше величество.

— 24 августа, Сетон. Кажется, это канун дня святого Варфоломея?

— Да, действительно.

— Они убили его в июне… в начале июня. Уже почти три месяца, как он умер.

— Слишком долго, чтобы до сих пор оплакивать его. Слезами его не вернешь.

— Ты, как всегда, права, Сетон. Сейчас я верю, что со временем смогу начать забывать. О, Сетон, если бы хоть что-то хорошее случилось со мной! Если бы мои французские родственники хоть что-нибудь сделали, чтобы помочь мне! Ты помнишь, как мы жили во Франции?

— Нелегко забыть самые счастливые дни в жизни.

— То были счастливые дни, Сетон. Я напишу королю… напомню ему.

— А сейчас постарайтесь заснуть.

— Я попробую, Сетон, а утром я напишу моим дорогим друзьям во Францию… моим дядюшкам, моей бабушке, королю — моему деверю… даже королеве-матери.

— Я запомню, — с радостью в голосе произнесла Сетон, — что вы начали оправляться от горя в канун дня святого Варфоломея.

До шеффилдского замка донеслись известия, которые Мария выслушала с ужасом. Страшная трагедия обрушилась на Париж и, кажется, покатилась дальше по главным городам Франции. В канун дня святого Варфоломея католики поднялись против гугенотов, и началось кровопролитие, никогда не виданное прежде. Адмирал де Колиньи был жестоко убит; он стал одним из тысяч отважных мужчин, умерших на улицах Франции из-за их вероисповедания.

Королева Англии и ее министры-протестанты выразили соболезнования и ужас по поводу такой резни. По всей Англии раздавались крики: «Долой папистов!»

Ходили слухи, что одним из руководителей и подстрекателей резни был герцог де Гиз, родственник королевы Скоттов.

В Лондоне и во многих других городах Англии мужчины и женщины собирались и обсуждали происходящее за Ла-Маншем.

— Такое не должно произойти здесь, — кричали они — Это хорошая протестантская страна. Мы не допустим сюда католицизм.

Еще свежо было в памяти восстание католиков севера. Многие помнили и сводную сестру королевы, прозванную Кровавой Марией из-за костров Смитфилда, на которых во времена ее правления сжигали тела добрых протестантов, как мужчин, так и женщин.

Теперь среди них находилась еще одна королева-католичка. Она жила в шеффилдском замке, как узница, но ее пребывание в Англии вызвало достаточно беспокойств.