Читать «Загадка убийства Распутина. Записки князя Юсупова» онлайн - страница 34

Интересно, что Феликс младший, часто общаясь с великим князем Александром Михайловичем и его женой, не был долгое время лично знаком с их дочерью Ириной. Кстати, Феликс и его мать порой довольно зло отзывались как о Сандро, так и о Ксении Александровне. Так, например, в начале октября 1911 г. Феликс писал матери из Парижа: «Из театра поехали ужинать в Caffe de Paris. Как раз перед нами сидел Александр Михайлович со своей дамой [В свете ходили слухи о любовнице-американке великого князя] и Ксения Александровна со своим англичанином [В свете ходили слухи о недвусмысленных отношениях великой княгини с неким англичанином господином F]. Это прямо непонятно, как можно так афишироваться. У Ксении вид ужасный, цвет кожи совсем земляной. Ее англичанин очень красив и замечательно симпатичен, а американка так себе, очень банальное лицо, но зато чудные белые зубы. Почти рядом с нами сидел Борис Владимирович [великий князь] с целым гаремом кокоток. Александр Михайлович на старости лет с ума спятил. Когда мы все вышли на улицу, он бросился на Дмитрия Павловича и меня, схватил нас за руки, и мы бешено начали крутиться на тротуаре при общем удивлении публики и прохожих» [62] .

Великую княгиню Ксению Александровну по-прежнему продолжают беспокоить слухи о Распутине. Она 25 января 1912 г. записала в дневнике:

«Поехала к Анне, которую застала в постели (в ее большой комнате). Говорили о Гермогене, Илиодоре, а главное о Гр[игории] Распутине. Газетам запрещено писать о нем – а на днях в некоторых газетах снова появилось его имя, и эти номера были конфискованы.

Все уже знают и говорят о нем и ужас какие вещи про него рассказывают, т. е. про А[ликс] и все, что делается в Царском. Юсуповы приехали к чаю – все тот же разговор – и в Аничкове вечером и за обедом я рассказала все слышанное. Чем все это кончится? Ужас!» [63]

Против Григория Распутина выступали многие влиятельные лица. Так, например, председатель Государственной Думы М.В. Родзянко писал в воспоминаниях о беседе с вдовствующей императрицей Марией Федоровной:

«После запроса в Думе ( о Распутине – В.Х. ) председатель Совета Министров Коковцов был вызван к Государю. Он мне говорил, что императрица Александра Федоровна требовала непременно роспуска Думы. Если до запроса я колебался, ехать ли мне с докладом о Распутине или нет, то после запроса я уже бесповоротно решил, что поеду с докладом и буду говорить с Государем о Распутине.

Я целый месяц собирал сведения; помогал Гучков, Бадмаев, Родионов, гр. Сумароков ( имеется в виду граф Ф.Ф. Сумароков-Эльстон младший – В.Х. ), у которого был агент, сообщавший сведения из-за границы. Через кн. Юсупова же мы знали о том, что происходит во дворце. Бадмаев сообщил о Гермогене и Илиодоре в связи с Распутиным. Родионов дал подлинник письма императрицы Александры Федоровны к Распутину, которое Илиодор вырвал у него во время свалки, когда они со служкой били его в коридоре у Гермогена. Он же показывал и три письма великих княжон: Ольги, Татьяны и Марии.