Читать «Оборона Порт-Артура: «Сухопутные не признают моряков, моряки сухопутных, да еще и между собою вражда...»» онлайн - страница 14

Достаточно обратиться к «Перечню военных действий флота», составленному на основании флагманских и вахтенных журналов, и перед нами откроется поразительная картина: «Гибель минного транспорта “Енисей” в Талиенванской бухте от взрыва мин им же поставленного заграждения», «миноносец “Грозовой”, при выходе из гавани ставший на мель», или столкновение двух миноносцев II отряда после осмотра ими 29 мая островов Мяо-той (в источнике: Miao-toy. — А.Г.), причем один получил пробоину, другой же «свернул» нос. Возмущало военно-сухопутное общество даже не наличие множественных аварий, ослаблявших боеспособность, а реакция на них морского начальства. Так как, по мнению командира 11-го Пехотного полка М.В. Грулева, они «оставались постоянно совершенно безнаказанными; а затем еще хуже то, что эта безнаказанность организована законом». В данном случае оценки действий флота в воспоминаниях командира пехотного полка, действовавшего в Маньчжурии, а не в Порт-Артуре, очень интересны и нуждаются в пояснении. При авариях и подобного рода происшествиях в русском флоте и в мирное, и в военное время отдавался специальный приказ о назначении суда. Так как разобраться в правильности действий командира и членов экипажа могут только специалисты с соответствующей подготовкой, то в качестве судей, как правило, приглашались командиры судов и начальствующие лица той же эскадры или того же соединения. Таким образом, совершенно законно создавались условия для круговой поруки, ибо подсудимый или подсудимые являлись одновременно если не близкими друзьями судьям, то, во всяком случае, сослуживцами. В свою очередь, любой морской офицер понимал, что не сегодня-завтра сам может оказаться на месте подсудимого в составе крейсерского отряда или эскадры и ему самому потребуется снисходительность товарища. Так, командиры канонерских лодок «Гремящий» и «Отважный» капитаны П.Е. Николаев и А.В. Лебедев, отказавшиеся вовремя выйти из гавани для выполнения боевой задачи, были всего лишь отстранены от командования. «Посмотрели бы мы, как в подобном случае поступили бы с командирами сухопутных сил, очевидно, расстреляли бы, не задумываясь ни на минуту», — вынужден был констатировать в своем дневнике инженер С.А. Рашевский. На пятом заседании дела о сдаче Порт-Артура японским войскам контр-адмирал М.Ф. Лощинский свидетельствовал, что 25 апреля на собрании флагманов и генералов, происходившем на броненосце «Севастополь», капитан 2 ранга А.В. Лебедев, командир канонерской лодки «Отважный», заявил о том, что откажется исполнять приказ о выходе в Цзиньчжоускую бухту. Мотивировал он свой отказ тем, что «он хочет с пользою умереть за отечество… А там будет смерть бесполезная». Отдавая должное мужеству капитана А.В. Лебедева, отметим, что он погиб на сухопутном фронте 9 августа 1904 г. при отражении атаки японцев на редут № 1 у форта № 3, возглавляя 5-й десантный батальон. Но, пожалуй, самый яркий случай, характеризующий особенности расследования аварий 1-й Тихоокеанской эскадры, отмеченный сухопутными мемуаристами, относится к действиям миноносца «Внимательный» 12 мая 1904 г. «Внимательный» сел на камни во время рейда отряда миноносцев. Начальник отряда капитан 2 ранга Е.П. Елисеев при появлении «на горизонте проблесков электрических фонарей», показавшихся опасными, приказал уничтожить миноносец. Пятьдесят три матроса под началом четырех офицеров вернулись в крепость пешком. Миноносец команда бросила. Китайцы-рыбаки, найдя его недалеко от берега, начали понемногу разворовывать оставленное на корабле имущество. Узнав об этом, туда отправились офицеры 28-го Восточно-Сибирского стрелкового полка и нашли на брошенном миноносце ружья, кортики, шинели, судовой журнал, Андреевский флаг и портрет государя с его собственноручной подписью. Согласно дневнику капитана М.И. Лилье, у рыбаков удалось отобрать секретную книгу сигналов, подаваемых с помощью флагов. Командир миноносца лейтенант А.В. Стеценко в своих показаниях заявил, что спасение судового журнала и секретных книг не являлось в тех условиях задачей первостепенной важности. Вещи, найденные чинами 28-го полка, были отправлены «по команде» начальнику Ляотешанского отряда, который и переправил их морскому начальству. Генерал А.М. Стессель, в свою очередь, имел «удовольствие» указать адмиралу В.К. Витгефту на очередное «отличие» моряков. Информация источников личного происхождения полностью подтверждается как показаниями мичмана В.Ф. Дудкина, так и донесением поручика 26-го Восточно-Сибирского стрелкового полка С. Ендрживского. И тем не менее комиссия, созданная по делу о гибели миноносца, признала действия и командира миноносца, и начальника отряда, в который входил этот корабль, правильными.