Читать «Князь оборотней» онлайн - страница 4

— По-моему, она слегка перепутала вид нашей дичи, — буркнула Кыыс.

— Шумите, говорю! — разорялась Синяптук. — Или мне подогреть ваше желание служить Храму? — она скрючила пальцы — между ними вскипел Огонь.

Стражник ударил древком копья по стволу. В тишине стук прозвучал глухо и жалко.

— Стучите! — прорычала Синяптук.

Стражники грянули копьями по древесным стволам. Растерянный Покчо дернул за ремень своего ездового пса — пес нерешительно гавкнул.

— У-лю-лю! — вдруг завопил кто-то…

Из заснеженных кустов выметнулся отощавший после Долгой ночи заяц. Щелкнул самострел, стрела вонзилась зайцу в бок, опрокинув его в снег. Охотник подвесил тушку к поясу. Через мгновение орали все. Растянувшись длинной цепью, охотники бежали по лесу. Собаки рвались с ремней и захлебывались лаем. Из подлеска сыпалась дичь.

Словно все зверье, что охотники упустили, гоняясь за храмовым преступником, своей волей вернулось к ним. Неслись обезумевшие зайцы. Юркой лентой метнулся по кустам соболь, бессмысленно путая след, побежала обезумевшая от ужаса лисичка. Свистели стрелы, и даже стражницкие копья пришпиливали дичь к стволам сосен.

«Мы не умрем! — думал Димдига. — Не сдохнем с голоду посреди тайги, оставшись без чумов, байдары и припасов! Шаман не прав, Хозяин тайги не гневается на нас!» Он снова выстрелил, попал, побежал дальше. Одурев от азарта охоты, неслись отпущенные с ремней псы. Димдига мчался вперед, как настоящий егдыга-богатырь, взвихряя за собой снег, красный снег, пропитанный кровью убитой дичи… Красный снег!

Димдига зацепился снегоступами и рухнул ничком. Холодная снежная маска облепила лицо, возвращая трезвость мыслей. Размахивая копьем с насаженной на него лисой, пробежал храмовый стражник. Глаза его выпучились так же безумно, как у мертвой лисы, и так же страшно скалились зубы. Димдига видел спины стражников, обтянутые ярко-синей кожей форменных курток, и родовичей в охотничьих парках — они бежали и убивали, убивали! А дичь все не кончалась!

«Хозяин тайги посылает столько дичи лишь тем, кто сделал ему доброе. Мы ничего доброго не делали. Значит…»

— Маячка! — одними губами прошептал он. — Морок! Этого ничего нет! Это все нам маячится!

Он уже хотел предостерегающе заорать, останавливая обезумевших родовичей, но все перекрыл вопль жрицы:

— Бросьте эту мелочь! Медведь! Мне нужен медведь!

И медведь вышел навстречу.

Крики стихли. Прекратил орать один охотник, второй, смолк и метнулся за ноги хозяина пес, стражник еще гаркнул что-то в наступившей тишине и смущенно закрыл рот рукавицей.

— Я же сказала, что он побежит, — зависая над охотниками, пробормотала жрица Синяптук. — Правда, я думала, он от нас побежит, а не к нам… Но, как говорится, зверь бежит на ловца!

— Голодный медведь — да, — кивнула Кыыс. — Бежит. На ловца.

Медведь вовсе не выглядел голодным. Здоровенный лохматый черный зверь, слишком сильный и гладкий после Долгой ночи. Светясь, как фонарь над входом в род-совет, жрица Синяптук опустилась на землю — на безопасном расстоянии от медведя. Испытывающе уставилась ему в морду. Медведь уставился на нее в ответ.