Читать «ГЕНИЙ ИЗ ГУСЛЯРА» онлайн - страница 491

Эсти вздохнула. Спорить с матерью было опасно, поэтому Эсти научилась терпеть, если тигры несли чепуху.

Эсти посмотрела на родник, отпила, попробовала, понюхала — вода как вода, даже не газированная. О чем она и сообщила тигрице.

Та страшно зарычала. И понятно почему. Как-то Эсти принесла им газированной воды — лимонада, думала побаловать стариков. Мать чуть не померла из-за этих пузырьков: оказывается, тигровая душа газа не принимает.

— А отсюда он куда полетел?

— В ту сторону.

— А в той стороне у нас...

— Пьяный Бор, — уверенно сказала тигрица. — Я там была. Вывеску читала.

Мамаша лукавила. Читать она, конечно, не умела. Это прерогатива разумных существ, то есть людей. Видно, затаилась под каким-нибудь вагоном и подслушала разговоры.

Хорошо еще, что ее не заметили и не подстрелили. Ведь люди и тигры — враги еще со времен каменного века.

Когда Эсти днем вернулась в город, она увидела Веронику Павловну, которая сидела в сквере у церкви Параскевы Пятницы и писала в блокнот печальные стихи.

— Вам может быть интересно, — сказала тигриная воспитанница, — что ваш Леша ездит в лес на машине и заправляет ее водой из родника.

— Из какого родника? — Вероника Павловна так подпрыгнула, что полностью себя выдала. Но Эсти и виду не подала, что знает о любви Вероники Павловны к Леше Куплингу.

— Он на просеке, у озера Копенгаген, — ответила Эсти, — вам не найти.

— Почему ты решила, что я собираюсь его искать? — возмутилась Вероника Павловна. Она и на самом деле не собиралась искать ничего, связанного с этим недостойным человеком, Лешей Куплингом.

Беда в том, что к тому времени Вероника Павловна полностью забыла о том, почему она возненавидела Лешу. И это понятно: потому что причина ненависти была ничтожна. Причина забылась, а ненависть осталась и продолжала зреть.

— Почему ты одна зашла так далеко в лес? — провела отвлекающий маневр Вероника Павловна. — Ты же знаешь, что в твоем возрасте опасно гулять одной по лесу. Мало ли кто там водится... или туда заходит.

— Я с мамой встречалась, — сказала девушка.

— Ага. — Вероника Павловна наморщила свой круглый лобик. Что она слышала о судьбе этой девочки? О ее нелегкой судьбе? Дочь леса...

Впрочем, это сейчас неважно.

Вероника теперь поняла, что ее бывший возлюбленный затеял какую-то авантюру. И ей стало страшно за него. Ведь он такой беззащитный! Его чистотой и непорочностью могут воспользоваться плохие люди...

Но другая сторона мозга Вероники пустилась в спор: «Еще чего не хватало! Беззащитный! Да он защищеннее любого тигра! Он сам его растерзает... Но при чем тут тигры? Это же родители Эсти!»

Вероника Павловна шла по Пушкинской. Она уже забыла о встрече с Эсти, настолько была эмоционально взбаламучена.

И именно в таком состоянии ее встретил дядя Преторий, который также был удручен, ибо не смог раскусить Куплинга. Он не привык к поражениям. Даже министры щелкали и лопались орешками на его крупных желтых зубах.

— Ах, моя несравненная! — пропел дядя Преторий, завидев Веронику Павловну. И все в нем дрогнуло и поплыло при виде этого создания. Остренький носик между больших кругляков очков, прикрывавших половину личика, казался ему точеным, светлые водянистые глазки, увеличенные диоптриями, виднелись ему голубыми очами, не очень густые и чуть подкрученные на бигуди волосы представлялись ему золотыми кудрями, а заячий прикус маленького рта был в его воображении зовущими устами Клеопатры.