Читать «Спираль времени. Гость из бездны» онлайн - страница 2

Ее нисколько не удивила странная реплика. Недаром она часто называла его одержимым. Мысленно он уже переживал неудачу и страдал от неудовлетворенности, хотя доклад еще не состоялся и было совершенно неизвестно, будут возражения или нет, согласятся с ним или отвергнут его идею.

– Все равно нет никаких причин так волноваться. Не согласятся сегодня, согласятся завтра. Ученый совет не последняя инстанция.

– В этом ты, пожалуй, права, – сказал он. – Ну что ж! Пора отправляться на голгофу.

– Рано! Садись и ешь! Голод плохой советчик! Тебе нужны силы.

Он сам знал, что силы ему нужны. Доклад будет длинным, а прения еще длиннее.

– Ты поедешь со мной? – спросил он робко.

Она весело рассмеялась. Каждый раз он задавал этот вопрос и каждый раз получал один и тот же ответ. Она знала, что ему гораздо спокойнее, если в зале находится хоть один безусловно сочувствующий ему человек.

– Так и быть, на этот раз поеду.

Теперь рассмеялся уже он…

Николай Тихонович Карелин принадлежал к типу ученых, для которых первым и главным достоинством науки являлась возможность пролагать в ней новые пути. Он не мог, подобно многим другим, ограничиться изучением и детализацией уже открытого и признанного. Его влекла неизвестность.

Несмотря на молодость (Карелину было сейчас всего тридцать два года), он был уже хорошо известен в научных кругах Его доклады всегда пользовались успехом, но и укрепили за ним кличку «фантаст», которую произносили не с насмешкой, а уважительно, настолько неожиданны и парадоксальны были всегда его исследования и выводы.

В устах Карелина математика никогда не была сухой, он говорил о ней почти как о поэзии.

Он и был поэтом – цифр и выкладок. И, как любой поэт, отличался впечатлительностью. Не волноваться перед докладом он не мог…

Со стороны виднее, – говорит пословица. Зоркий глаз искушенного специалиста мог заметить едва различимую неточность – и тогда стройная цепь умозаключений рухнет, как карточный домик. Карелин слишком хорошо знал, что подобные казусы подстерегают любого. Он сам однажды выступил в роли такого «разрушителя», сведя на нет длительную работу одного из своих товарищей, испытывая при этом одновременно жалость к человеку и торжество ученого.

С математической стороны его гипотеза неуязвима. Но опасность угрожала с физической и особенно с философской сторон. Атака могла последовать с любого из этих направлений.

Но даже и это не смущало бы и не заставляло так мучительно волноваться Николая Тихоновича, давно привыкшего к штормам и ураганам своей нелегкой профессии «открывателя новых земель». Буря критики – обычное и закономерное явление. Она неизбежна и нужна: истина рождается в столкновении мнений.

И будь его работа только математической, физической и философской, Карелин был бы совершенно спокоен. Все просто и обычно. Он выскажет новую гипотезу, ее обсудят, проверят и перепроверят, а затем либо примут, либо отвергнут. Так было всегда.

Но в логику умозаключений и формул вмешалось непредвиденное, не имеющее никакого отношения к математике, физике и философии. Вмешалось и властно потребовало внимания.