Читать «ФБР» онлайн - страница 10

Пожалуй, и всё.

Сейчас Зиновий решил разок изменить традициям: употребить байган вне стен родной хрущёвки. Улицы были пустынны. Работоспособные граждане выполняли свой общественный долг. Способные обучаться дети, подростки и юноши грызли свой гранитный монолит науки. Круглый раненный зверь солнца подползал к закату, забрызгивая кислотные тучи кровью. Асфальт под ногами был почти целым, лишь иногда встречались выбоины и растущая из трещин полынь и прочая трава. В лучах заката кружили вороны. Их карканье монотонно-отвращающим эхом разносилось по округе. Если бы у этого карканья был цвет, то он оказался бы смолянисто чёрным, как раз в тон шкале настроения Градова.

На душе кошки скребутся — так говорят в народе, когда уж очень всё плачевно.

Зиновий Сергеевич не чувствовал ни одной скребущейся кошки внутри. Он чувствовал, что его душа — это те кислотные тучи, нависшие над городом Н. Заходящее солнце — это годы, которые ушли незаметно, оставив после себя дряхлую, изъеденную бороздами морщин старуху старость. А вороны — это те мысли, те подлые, дрянные мысли, эмоции, переживания… в общем всё то, что уже который год бередит душу. Нет, на душе не скребутся кошки. Нечего скрести. На душе каркают вороны. Монотонно. Уныло. Безапелляционно и цинично. Безвозвратно жестоко.

На душе каркают вороны…

Вороны, мать их!

А вот и «Парк Победы». От него осталось только гордое название. Проржавевшие до дыр прутья забора, громадные трещины, ямы, обнажившаяся арматура в железобетонных надломах. Выгоревшие после летнего пожара деревья, выступающие обугленными трупами из земли. И сорняки, заполонившие всё.

Зиновий Сергеевич Градов выбрал узенькую тропинку, натоптанную нечастыми посетителями парка. По ней он добрался до первой попавшейся на пути скамейки. Ну, назвать скамейкой можно лишь условно то бетонное основание с обломком доски. Да ещё и поросшее плющом.

Старик расчистил себе место и присел на угол доски. Всё это время он держал в правой руке байган.

— Ещё недолго всё это терпеть, ещё недолго… — прошептал он, и подобно столпу яркого света, прорвавшемуся сквозь грозовую тучу, Зиновия захлестнули мысли о том, что пенсии ждать ему осталось чуть меньше месяца. И тогда он сможет получать байган столько, сколько его душе заблагорассудится. И тогда он не будет вкалывать на засевшей в печёнке неблагодарной работе педагога. И тогда он не будет каждый день видеть старческое лицо охладевшей к нему Лизы. И тогда-то жизнь наладится!

Не такое уж и дерьмо, эта жизнь…

— За тебя, Альберт Зарецкий, — тяжело вздохнул Градов. — Видит Бог, я не виноват в твоей смерти.