Читать «Искусственный разум» онлайн - страница 107

Казалось бы, для столь различных занятий и диалоги нужны разные. Главная ценность исследований, проведенных психологами и математиками Ленинградского университета под руководством А. Крылова и А. Нафтульева, именно в том и состоит, что они сумели выбрать общий, единый набор игр.

Если не требовать слишком многого, наши "крестики и нолики" тоже годятся для улучшения оперативного мышления, нужно только ограничить время ответов человека, сделать игру молниеносной. Ленинградцы, конечно, выбрали более богатые возможностями игры, чем "крестики и нолики". Их ЭВМ способна подсказывать человеку ходы, ускорять или замедлять игру.

В итоге они добились замечательных результатов: игровая диалоговая система недорога, применяется для многих оперативных специальностей и дает большую пользу специалистам.

Наряду с диалогами для специалистов все чаще создаются диалоги для всех, скажем, система изучения автолюбителями правил уличного движения; диалог ускоряет здесь работу в пять раз. Диалог делает вычислительную машину общедоступной - значение данного факта, его огромное влияние на общество трудно переоценить.

В диалоговых системах машина часто анализирует реплики человека по главным, ключевым, словам. Ключевые слова этой главы "Искинт", "дверь", "голова", "семантика" и "диалог". Целесообразно объединить их в следующую фразу: "Потребуется много хороших голов, чтобы на основе семантики и диалога прорубить дверь в ясный и светлый мир Искинта".

Акушеры нового

В век разума и атома

Мы - акушеры нового.

Нам эта участь адова

По нраву и по норову.

А. Вознесенский

В августе 1610 года знаменитый Г. Галилей пишет из Пизы письмо не менее знаменитому И. Кеплеру в Прагу: "Посмеемся, мой Кеплер, великой глупости людской. Что сказать о первых философах здешней гимназии, которые с каким-то упорством аспида, несмотря на тысячекратное приглашение, не хотели даже взглянуть ни на планеты, ни на Луну, ни на телескоп... Почему не могу посмеяться вместе с тобой! Как громко расхохотался бы ты, если бы слышал, что толковал против меня в присутствии великого герцога Пизанского первый ученый здешней гимназии, как силился он логическими аргументами как бы магическими прельщениями отозвать и удалить с неба новые планеты".

В письме Галилея схвачена со скульптурной выпуклостью и сохранена на века очень любопытная научная ситуация. Пизанские ученые проявляли упорство вовсе не из-за того, что астрономия новая, неизвестная им наука. Люди издревле занимались астрономией, наблюдали планеты и Луну, а среди "философов здешней гимназии" числились астрономы-профессионалы.

Астрономические наблюдения были им не в диковинку - привычное, солидное, почтенное дело. И навряд ли они ленились подняться на башню к Галилею. Если б потребовалось отправиться даже в другой город, чтобы уточнить детали в манускрипте древнего их учителя Птолемея, они, не сомневаюсь, предприняли бы путешествие.

Нет, не лень ими руководила и не неведение! Их поступки определяла уверенность.