Читать «Они сражались за Родину: евреи Советского Союза в Великой Отечественной войне» онлайн - страница 99

А. Шнеер приводит примеры по-настоящему преступных проявлений антисемитизма на фронте. После войны русский солдат рассказывал вдове его товарища по оружию еврея Соломона Беленького:

...

Мы лежали рядом после боя. Бойцы санитарного взвода подбирали раненых, а Соломону на просьбу подобрать его ответили: «Евреев не подбираем». Он остался лежать и, очевидно, умер, истекая кровью».

Даже если этот случай был исключительным, он все же произошел. Шнеер также приводит направленный в СМЕРШ рапорт, согласно которому русский офицер капитан Рунин избил командира медсанроты – еврея, сопровождая избиение антисемитскими выкриками, что Рунин и прежде неоднократно позволял себе подобные высказывания и что этим же грешит командир 29-й пехотной дивизии [Шнеер 2003 (2): 151].

Проявления антисемитизма среди солдат усилились после освобождения Украины, Белоруссии и Прибалтики. Из этих регионов на фронт были мобилизованы сотни тысяч людей, несколько лет проживших под немецкой оккупацией и подвергшихся обработке нацистской антисемитской пропагандой. Солдат-еврей, сражавшийся с начала войны на фронте, воевавший на Дону и под Сталинградом, в начале 1944 г. был ранен в боях под Кривым Рогом на Украине. Во фронтовом госпитале ему ампутировали ногу, а позже перевезли в тыловой госпиталь в Баку. Его разговор с другим раненым выявляет отношение многих солдат к евреям:

...

Мы прибыли в Баку. В основном тут были раненые украинцы. После освобождения Украины их сразу же мобилизовали и послали на фронт. Во время медленного выздоровления они проводили свое время за игрой кто в шахматы, кто в шашки, а некоторые даже в карты. Беседы с украинцами часто велись о евреях.

– Евреи не хотят воевать, – говорил мне один из них.

– Откуда ты это знаешь? – спросил я его.

– Посмотри вокруг, – отвечал он, – Здесь находятся пятьсот раненых, и среди них почти нет евреев.

– Допустим, – я сказал – Но каково общее количество населения в СССР?

– Двести миллионов.

– А сколько из них евреев?

– Около двух миллионов.

– Значит на пятьсот раненых сколько евреев будет?

– Ну, пять.

– Видишь, у тебя есть уже 3 еврея в двух палатах в которых лежат 38 человек, а во всем блоке ты найдешь еще человек двадцать.

– Ну пусть будет так, но все равно евреев меньше, чем украинцев, – молвил он.

После чего солдат-еврей подумал: «Хоть кол на голове теши!» [Шпитковский 1961: 316–317].

Воевавший в Сталинграде и раненый в конце февраля 1945 г. под Кёнигсбергом солдат писал о своем пребывании в московском военном госпитале:

...

В больнице я наткнулся на серьезные проявления антисемитизма со стороны раненых солдат. По их утверждениям, евреи не воевали и избегали участия в боях. Споры заходили настолько далеко, что меня один раз даже ударил раненый солдат. С другой стороны, были также и проявления братства и дружбы [Перчук 1961: 156].