Читать «Они сражались за Родину: евреи Советского Союза в Великой Отечественной войне» онлайн - страница 204

...

Нас встретили командир Костя Радионов и комиссар Дима Давыдов такими словами: «Зачем вы пришли сюда – прятаться от врага или бить его? С пустыми руками? Такое оружие, как ваше, годится для самоубийства, а не для борьбы с врагом». Мы не ожидали такой встречи и очень обиделись» [Эндлин 1983: 129; см. также: Левин 1975: 193].

Это отношение к евреям со временем изменилось благодаря их участию в военных операциях, приобретенному партизанскому опыту, а также общей судьбе.

Взаимоотношения среди еврейских партизан в Рудницкой пуще омрачило событие, происшедшее в ноябре 1943 г. Шесть евреев, которые прежде в гетто служили полицейскими, были расстреляны. Решения о расстрелах в партизанских подразделениях принимались совершенно своевольно командирами отрядов и «спецотделами» при штабах бригад. Расстреливали за сон на посту, за потерю оружия и за невыполнение приказа, часто не учитывая обстоятельств.

Спецотделом Вильнюсской бригады в Рудницкой пуще командовал литовец Станкевич. Первыми казненными стали В. Зельцштейн и Л. Зальвасер, пришедшие в лес из Вильнюса в середине октября 1943 г. Двое еврейских партизан обвинили их в том, что во время акции в гетто в декабре 1941 г. они открыли места, где прятались евреи. Станкевич приговорил их к смерти без проведения серьезного расследования по их делу; они получили приказ выйти на задание вместе с другими партизанами, и спутники застрелили их в пути. Так же поступили с четырьмя бывшими полицейскими Рингом, Кевасом, Ицковичем и Шварцбергом. Они были членами «Боевой группы Иехиеля», и на них донесли, что они сотрудничали с немецкой полиций во время акций. В лесах такой донос не требовал доказательств, даже если обвинение было сомнительным: партизаны считали, что казнить подозрительных людей лучше, чем рисковать. Кроме того, Натан Ринг и его товарищи в прошлом были членами организации «Бейтар», считавшейся антисоветской. Казнь этих партизан, в особенности Натана Ринга, отличившегося в боевых операциях и пользовавшегося уважением среди евреев, вызвала у последних бурную реакцию: многие считали наказание несправедливым. В своей речи перед бойцами отряда Абба Ковнер оправдал этот приговор. Александр Риндзенский, слышавший речь, писал:

...

Абба Ковнер подчеркнул, что нет прощения тем, кто сотрудничал с врагом в его преступлениях перед еврейским народом [Риндзенский 1987: 156–157; см. также: Гефен и др. 1958: 112–114].

Вследствие реакции евреев и после обращения Ковнера и Боровской к Зиманасу приговоры бывшим еврейским полицейским, находившимся в отрядах, больше не выносились.

В Рудницкой пуще не создавалось семейных лагерей, так как там практически не оказалось их обычного населения – детей и пожилых людей. Евреи, бежавшие из Вильнюсского и Каунасского гетто, были в основном молодыми людьми. Еврейские отряды принимали всех, даже безоружных.

Осенью 1943 г. и в начале 1944 г. советские партизаны Рудницкой и Начской пущ были вынуждены противостоять еще одному врагу – Армии Крайовой (АК) [160] , вооруженным формированиям польского правительства в изгнании, претендовавшего на Западную Белоруссию и Западную Украину. Во второй половине 1943 г. из Восточной Белоруссии в Западную были переведены дополнительные советские партизанские отряды для борьбы с АК. C приближением Красной армии в октябре – ноябре 1943 г. командование АК приступило к операции «Буря» с целью захвата Западной Белоруссии до прихода советских войск. Для этого требовалось изгнать оттуда советских партизан [Bor-Komorowski 1989: 172–175, 188–191; Boradyn 1999: 125–127, 206–207] [161] . Кроме того, некоторые командиры АК пошли на соглашение с немцами. Прошли бои между партизанами и АК; не обошлось без жертв среди гражданского населения, подозревавшегося в оказании помощи той или другой стороне.