Читать «Тайна Зыбуна» онлайн - страница 34

Степан проснулся лишь под вечер. Голодный, но готовый бодрствовать хоть всю ночь.

* * *

Вечером Санька подозрительно часто и долго пробовал грибницу — на соль, на готовность и просто так, вкусна ли. На второе и третье предполагался чай…

К НЗ, однако, не притронулись.

— Я слышал, что глубоко-глубоко в земле огромная-огромная жара, такая, что даже металлы и камни кипят, — заговорил вспотевший у костра Хасан. Санька понял, к чему он клонит, перебил:

— А, знаете, вдруг с миллион лет назад был здесь горный хребет, вроде подводного хребта Ломоносова, а потом он осел, опустился, как Атлантида, и осталась над землей только самая верхушка его. А оседая, разломился он, и по трещинам пошел вверх пар, горячая вода. В земле воды этой — реки. И может, когда-нибудь откроют на земле еще один, подземный, кипящий океан…

Он говорил, глядя куда-то поверх голов ребят, словно и впрямь видел все, о чем рассказывал.

За дровами идти никому не хотелось. С горем пополам вскипятили чай. Медленно, молча тянули пахнущую прелыми листьями воду.

— Надо бы весь сахар в НЗ, — запоздало посоветовал Володька. «Ну что бы взять кусок вяленой нельмы!» — думал Санька.

— Мяса бы сухого, — вздохнул Хасан.

— Давайте рассказывать анекдоты, — предложил Володька. Он озорно и весело заглянул в лицо одному, другому. — Чай с анекдотами! Здорово!

— Я не знаю анекдотов, — смутился Санька. — Но запоминаю их, — поправился он.

Солнце тихо сползло за согру, золотя лишь верхушки ив. Припорошенные золой, медленно дотлевали угли. Остатки чая остывали в кружках.

— Ребята! Вспомнил! Летчик рассказывал, — вдруг воскликнул Санька и от волнения даже разлил чай. — Слушайте. «Однажды самолет догнал маленький зеленый вертолет, сбавил скорость и говорит ему:

— Эй, братец, кто ж так изуродовал тебя? Чего доброго, орел примет тебя за жирную стрекозу и проглотит.

Самолет захохотал, но вдруг почувствовал, что горючее кончилось. Он сделал круг, другой и врезался в болото. Повис над мим вертолет и спрашивает:

— Что ж ты, братец, при твоей красоте и скорости сел в вонючую лужу?

Но никто ему не ответил: внизу лежала лишь груда металла…»

Мечтая стать летчиком, Санька не первый раз выказывал свое преклонение перед вертолетами, но почему-то только сейчас Хасану показалось это нарочитым, рисовкой: подумаешь, летчик нашелся! Где-то в глубине души давно жило чувство обиды за тайгу, за профессию отцов и дедов, неуважение к которой сквозило в Санькином увлечении. Поначалу Хасан намеревался было рассказать веселую историю о трусливом медведе, но это новое чувство воскресило в памяти полузабытую притчу о куропатке, изменившей своему племени.