Читать «Благотворное и очистительное цунами: Виноват ли Бог в стихийных бедствиях?» онлайн - страница 11

Даже для грешников смерть — благодеяние, ибо она, обрывая цепь греха, полагает конец злу.

Чем раньше мы покидаем этот мир, во зле лежащий, тем меньше грехов берём с собой. И наоборот, чем дольше мы живём, тем больше грехов накапливаем, ибо:

«Кто бо чист будет от скверны; никтоже, аще и един день житие его на земли…»

БЛАГОЕ И ПОЛЕЗНОЕ ДОМОСТРОИТЕЛЬСТВО СМЕРТИ

С тех пор как человек, искушённый диаволом, изобретателем греха, погряз в беззакониях и удалился от Творца, смерть стала не только неизбежной, но и необходимой.

Человек был создан Богом не для того, чтобы умереть, но чтобы жить вечно. Он воистину бессмертен, ибо, так или иначе, лишь плоть умирает, душа же после разлучения с телом продолжает жить. Господь, не создавший смерти, попустил на благо человеку появление и проявление её. Позиция святых отцов, которую метко и ёмко выражает святитель Иоанн Златоуст, состоит в том, что «смерть установлена благодетельно», что она полезна и есть благодеяние.

Это, конечно, звучит нелепо и безумно для тех, кто слишком привязан к сиюминутному и преходящему и не верит в то, что существует загробная жизнь и посмертное воздаяние, и поэтому, стремясь к наслаждениям в этой жизни, берёт от неё всё, что только можно взять, ведь всё равно после смерти ничего нет: «Да ямы и пием, утре бо умрем».

Если бы это и в самом деле было так, то смерть действительно была бы чем‑то страшным и несправедливым, настоящей трагедией, мраком и несчастьем, и мы, христиане, были бы достойными жалости, безрассуднейшими из людей, поскольку, неразумно надеясь вкусить блаженство в жизни будущего века, лишаем себя наслаждений настоящей жизни.

Однако в выигрыше, в конечном счёте, всё же мы, верующие, ибо исходя из всего того, что Сам Господь открыл или совершил истинно и неложно, мы не ограничиваем наших устремлений и надежд узкими рамками земного бытия.

Придавая небольшое значение благам настоящей жизни, богатству, положению, славе, удовольствиям, которые, если можно так выразиться, имеют определённый срок годности, мы, как говорит святитель Василий, «всё делаем для приуготовления себя к другой жизни».

Мы прекрасно понимаем, что здесь мы чужаки и пришельцы, прохожие и временные жители, «наше бо житие на небесех есть». Сознаём и то, что вместе со смертью «земная наша храмина тела разорится, создание от Бога имамы, храмину нерукотворену, вечну на небесех».

Поэтому смерти мы не боимся. И кроме сдержанной скорби и понятной печали в связи с разлукой, хотя и временной, с нашими родными и близкими, мы не находим в смерти ничего трагического, посему и не безутешны, «якоже и прочий не имущим упования».

Почитая всё материальное, любые земные блага за «сор», за мусор по сравнению с жемчужиной вечности, мы осознаём себя не какими‑то мелкими торговцами, а крупными купцами. И поэтому, не жалея себя, стремимся к тому, чтобы стать обладателями бесценного сокровища — жизни вечной и блаженства.