Читать «Чужая игра» онлайн - страница 3

Это был вполне определенный человеческий тип, способный лишь на минимум мыслительного процесса. Такие люди, образно говоря, различают всего два цвета — белый и черный. И никаких полутонов. Свой или чужой — вот и вся их философия…

У меня создалось впечатление, что я попал на консилиум к известным медицинским светилам. Оно еще больше усиливалось странными запахами, витавшими в воздухе, — хлорка, валериана и еще что-то, мне незнакомое, но неприятное.

— Здравствуйте, Карасев, — негромко сказал сидевший в кресле.

Я смотрел спокойно и невозмутимо, будто и не прозвучала только что моя настоящая фамилия.

Дело в том, что по паспорту, полученному из рук полковника Кончака в Пирее перед самым нашим отправлением на родину, я значился как Алексей Листопадов.

А по другим бумагам был мелким бизнесменом, недавно открывшим частное предприятие и теперь ищущим контакты с греческими коллегами. Кажется, на предмет импорта оливкового масла и еще чего-то.

Меня даже снабдили печатью предприятия и уставными документами. Имел я и командировочное удостоверение с отметками «прибыл — убыл».

Я знал, что и паспорт, и остальная часть моей легенды были подлинными.

Пока мы с Волкодавом и Сидором были в Греции, нашли и детский дом, где я по идее воспитывался до шестнадцати лет, и техническое училище, куда меня направили, чтобы я продолжил свое образование, и завод, на котором мне довелось работать около трех лет, пока не уволился в связи с уходом в армию, и воинскую часть, где я дослужился до прапорщика-сверхсрочника, а затем попал под сокращение.

Все соответствовало действительности, за исключением одного: прапорщик Листопадов погиб в Таджикистане под обломками взорванного «борцами за свободу» дома вместе с семьей — женой и двумя малышами.

Просветили меня и насчет других деталей легенды: все мои фотографии, у кого они сохранились, были изъяты, родителей жены прапорщика тайно переселили за Урал, а сослуживцев, помнящих Листопадова, перевели в другие части, вымарав из послужных списков данные о их совместной службе.

Правда, товарищей по оружию осталось всего ничего: многие, как и прапорщик, были погребены под обломками того же злосчастного дома.

Скорее всего, документы готовились для кого-то другого — уж больно оперативно сработали подчиненные Кончака в России.

Но меня это не касалось. Мне нужно было легализоваться. А моя ксива и впрямь была железной. Если, конечно, не сильно глубоко копать.

Так что сидевший в кресле гражданин начальник, как и полковник Кончак, скорее всего, работал в военной разведке. И возможно, выполнял его поручение. А иначе откуда бы ему знать мои установочные данные?

Но, наученный горьким опытом, я не верил никому и ничему. А потому решил повременить с откровениями.

— Неплохо, неплохо… — сказал лысоватый. И добродушно ухмыльнулся. — Вас невозможно застать врасплох, — продолжил он. — Для военного разведчика это огромный плюс.

— Во-первых, к военной разведке я не имею никакого отношения. А во-вторых, я не понимаю, о чем вы говорите.