Читать «Подвиг ""Тумана""» онлайн - страница 27

Подал докладную и рулевой Александр Пелевин. В ней говорится:

«Я, как советский моряк и комсомолец, прошу послать меня на передний край фронта. Сражаться буду с врагом до самой окончательной победы».

В кубрик вошел командир корабля. Он что-то тихо сказал Стрельнику и остался стоять рядом с ним.

Комиссар продолжал:

- Мы с командиром, конечно, гордимся вами, но... - он на минуту замолчал и убежденно закончил: - Но всех отпустить на сухопутный фронт никак нельзя. Вы нужны здесь, на корабле.

Шестаков неторопливо вышел из-за стола. Солнечный лучик, скользнув по лицу командира, заиграл на ярко начищенных пуговицах его кителя.

- Комиссар прав, товарищи, - спокойно начал Шестаков. - Вы сейчас нужны здесь, на корабле. Это должен хорошо понять - да, да, именно понять, - повторил он, - каждый коммунист и комсомолец. Надо, чтобы это осознали все наши старшины и матросы, - командир шагнул вперед, боясь, что его не услышат, и чуть повысил голос: - Вы знаете, что в ближайшие дни мы впервые выйдем в дозор. Для нас это новая задача. Надо хорошо подготовиться к длительному походу. Пусть каждый из вас на своем посту с честью выполнит все, что от него требуется, и поможет товарищу...

Сигнал воздушной тревоги прервал выступление командира. Через полминуты кубрик был пуст. Комиссар, уходя, успел бросить лишь одну короткую фразу:

- Собрание продолжим после отбоя тревоги...

Налет на базу длился более часа. Фашистские бомбардировщики сделали несколько заходов. Главной их целью были корабли, стоявшие у причалов. Сюда они и направили свой удар. Но все попытки врага забросать гавань бомбами провалились. Меткий многослойный огонь корабельных орудий и зенитных батарей, расположенных на вершинах сопок, окружавших бухту, каждый раз сбивал гитлеровских летчиков с боевого курса. Обозленные неудачей, они сбрасывали бомбы куда попало. Особенно сильно пострадали жилые кварталы. В городе возникли пожары.

Ясное летнее небо заволокло черным дымом. С палубы «Тумана» хорошо видна зловещая картина пожара. До боли сжав пальцами поручень мостика, Стрельник молча смотрел на оранжевое пламя, все выше и выше поднимавшееся над крышами домов. Там, где-то близко от этого жадного, как голодный зверь, огня, находится его дом.

«Дома ли Анна? Что с ней? Не пострадала ли при налете?»

Жена комиссара Анна Стрельник наотрез отказалась эвакуироваться в тыл.

- Буду помогать тебе! - твердо заявила она мужу и в первый же день войны поступила медицинской сестрой в госпиталь.

Налет на базу застал Анну Стрельник в операционной госпиталя. Здесь только что начали оперировать тяжело раненного матроса. Сигнал воздушной тревоги не заставил хирурга, склонившегося над раненым, прервать операцию. Спокойное, молчаливое мужество врача передавалось его помощникам. Бомба упала совсем рядом с госпиталем. Зазвенели разбитые стекла окон, с потолка посыпалась штукатурка. Одна из сестер, не выдержав напряжения, вскрикнула. А хирург даже не оглянулся. Только еще ниже склонился над раненым, заслоняя его своим телом.

Когда окончилась операция, Анне передали, что видели, как в базу входили вернувшиеся с моря корабли. Госпиталь находился рядом с военным портом. Из его окон хорошо была видна вся гавань.