Читать «Стадия зеркала. Когда женщина знает, чего хочет» онлайн - страница 98

Одно из самых волнующих событий в жизни актера – премьера фильма или выпуск нового спектакля. Выпуску предшествуют несколько показов, один из них – так называемый «мамы-папы». В зал на халяву набиваются друзья, родственники, скептики, сочувствующие и вездесущие бабушки-театралки. Никаких шершней-критиков и минимум расфуфыренных знаменитостей. Атмосфера – золотая. Смеются до колик, плачут взахлеб. Хлопают так, что, кажется, еще немного – и начнут самопроизвольно раздавать призы и награды. Это день всеобщей радости и цветистых комплиментов. А комплименты – не такая простая вещь, как кажется. Их надо уметь произносить и принимать.

Большинство людей делятся на краснобаев и молчальников. Первые набиваются в гримерные после премьеры и стрекочут, как сороки. Уж они и так и эдак лобызают и нахваливают. И здесь актер удивил, и там огорошил. А как тонко показали истинное лицо героини! А какое соответствие декораций основной идее спектакля! Уставшие актеры беспрестанно улыбаются и, как голуби, кивают головами. Не то молчальники. Эти типы угловато втискиваются в гримерку, со скорбным видом суют свой облезлый цветок, многозначительно жмут руку до крови, делают такое выражение на лице, что, дескать, да, брат, все хорошо, я все понял, и, уронив дверь, удаляются. Их можно понять: рассеивать в воздухе комплиментарную взвесь – дело особой профессиональной выучки и некоторой беспринципности. Надо же не просто восхищенно охать, хотя и это не возбраняется. Но охает хор, а солисты солируют.

Отдельным строем солируют сами артисты. Иногда из-под палки дружеских обязательств, иногда по своей доброй воле они посещают не только свои, но и чужие премьеры. И тут с них особый спрос. Потому что всем, конечно, приятно послушать, как плачет от счастья соприкосновения с высоким тетя Маша из Нижнего Тагила, но еще интереснее, что скажет коллега, уже пятнадцать лет играющий ту же роль в другом театре. Как правило, комплименты от актеров – это спектакль в спектакле. Если послушать, что поют в гримерках и за их дверями, самому себе перестанешь верить и начнешь подозревать в двуличности все человечество. Обычно одна партия исполняется на публику, в ней артист объявляется новым Лоуренсом Оливье, а режиссера предлагается короновать прямо на сцене, а потом в узком кругу выразительно крутят пальцем у виска и закатывают глаза, невербальным способом давая понять, что спектакль – ужас-ужас-ужас, и еще хуже только то, что сами создатели этого не понимают. Не знаю, каково это, стоя взмыленным в сквознячной гримерке, смотреть в глаза коллегам и слушать их сладкие речи, догадываясь, что через пять минут они будут говорить за ее пределами? Знать, потому что в роли приглашенной звезды сам делаешь все то же самое. Но не зря говорят, что человек привыкает ко всему. Возможно, и к этому он тоже рано или поздно привыкает.