Читать «Пароль — Родина» онлайн - страница 31

— Значит, поработаем…

…Помня наставления генерала, Карасев после короткого знакомства с начальником райотдела НКВД Василием Николаевичем Кирюхиным и начальником милиции Петром Алексеевичем Улановым попросил проводить его в райком партии.

— Может, отдохнете, устроитесь? — дружески предложил Кирюхин, плотный широкоплечий человек, еще молодой, но уже начавший понемногу лысеть. — А завтра — в райком.

— Нет, откладывать не буду.

— Действовать не значит спешить. Согласны?

В ответ на этот вопрос лейтенант молча пожал плечами и взялся за фуражку. «Что он, обстановки не понимает? — раздраженно подумал Карасев, который весь был полон энергии и желания поскорее действовать. — Или привык к месту, и ему кажется, что всему придет свое время?..»

— Ну что ж, пойдемте, — неторопливо согласился Кирюхин и тоже взялся за фуражку. — Товарищ Лебедев, если что потребуется, ищите меня у Курбатова.

Карасев с Кирюхиным вышли на улицу и направились к зданию райкома партии, которое помещалось совсем недалеко.

Чувство разочарования и внутреннего протеста не только не покидало Карасева, но даже усилилось после приезда в Угодский Завод. Что это — город, поселок, село? Длинные, деревенского типа улицы, деревянные дома, крытые железом, черепицей, а то и соломой, маленькие палисадники с покосившимися заборами, за которыми шумят на ветру деревья да шелестят кусты. Кругом тихо, безлюдно. Навстречу попадаются редкие прохожие. Изредка протарахтит грузовик, отгоняя в сторону медленно бредущую корову или стадо овец. У продовольственного магазина толпится группа мужчин и женщин с усталыми, встревоженными лицами.

Что же, вот здесь, среди «штатских», и сидеть ему, Карасеву, привыкшему к армейским порядкам, к четкой, рассчитанной до последней минуты воинской жизни? Где тут полки, батальоны, роты? Где, наконец, фронт?..

Впрочем, Карасев по пути в райком честно старался подавить разочарование и заставлял себя думать о том, что «все образуется» или «там видно будет».

В кабинете первого секретаря райкома партии из-за стола поднялся плотный мужчина среднего роста в гимнастерке под черным пиджаком и протянул руку.

— Алехов, — звучным голосом коротко отрекомендовался он. — Мы вас уже ждем. Очень рады. Знакомьтесь: товарищ Курбатов, товарищ Гурьянов, товарищ Мякотина…

Пожимая руки новым знакомым, вглядываясь в их лица, Карасев вспомнил слова генерала, сказанные в Москве: «Хороший, боевой народ… Кое-кого я знаю лично…» А что же в них боевого? Вот, например, эта женщина, маленькая, худощавая. Не ее ли имел в виду генерал? Ну, заседать в райкоме, выступать на собраниях или беседовать с доярками — дело для нее подходящее. А воевать?.. Или, например, этот Курбатов. Сухощавый, видно, еще не старый человек, в очках, в темно-синем костюме, С чуть заметными морщинками вокруг серых улыбчатых глаз. Взгляд мягкий, добрый, движения спокойные, неспешные. Похож на учителя. Наверное, даже в армии не служил и оружия в руках не держал, не то чтобы командовать или воевать… Председатель райисполкома Гурьянов, этот выглядит, правда, посолиднее. Высокого роста, косая сажень в плечах, большое удлиненное лицо, густая шевелюра над широким выпуклым лбом. Одет в полувоенный зеленый китель с чуть заметным белым подворотничком, в галифе и сапогах… В нем чувствуется что-то военное.