Читать «Воспоминания. Из маленького Тель-Авива в Москву» онлайн - страница 7

После смерти Иосифа Палхана, брата Михаила, мы получили письма их отца к Иосифу, которые были написаны из местечка Бершадь в Палестину. Больно читать эти письма. Его внуки, родившиеся и выросшие в доме, построенном за его счет, очень мало знают о дедушке. Израиль Богомольный (отец Михаила) был «софер-стам». Письма его были написаны в годы большой нужды, по большей части на иврите, каллиграфическим почерком на пожелтевшей от времени бумаге. Жена его умерла от тифа, и он остался с тремя маленькими детьми: Юдит, Михаилом и Хаимом. Это случилось во время погромов. Их дом был полон беженцев из других городков, спасавшихся от бандитов. Родители Михаила, по рассказам его старшего брата Иосифа, были очень щедрыми людьми. Вспыхнула эпидемия тифа. Его мама ухаживала за всеми. Заразившись тифом, она умерла.

Старшая дочь Израиля Богомольного, Шифра, была тогда в Бессарабии, принадлежавшей в те годы Румынии. Шифра, молодая одинокая девушка, оказалась там по дороге в Америку без средств к существованию. Старший его сын Иосиф, адресат этих писем, был голодным и босым «халуцем» (в те годы так называли молодых, новоприбывших сионистов). Израиль Богомольный продал дом и все имущество и поехал к Днестру в Каменку, чтобы перейти границу с Румынией. Но он вынужден был вернуться, так как контрабандисты иногда грабили людей, а были случаи, когда и убивали в целях ограбления. Один с тремя маленькими детьми, он не мог рисковать и вернулся в местечко. Все его письма проникнуты большой отцовской заботой. Он пересылал в Америку свитки Торы на продажу, чтобы поддерживать своих старших детей, оторванных от него, и чтобы подготовить почву для своего приезда в Палестину.

Иосиф рассказывал нам, что на деньги, вырученные от продажи свитков Торы в Америке, ему удалось построить свой дом в Кирьят-Хаиме. Иосиф ездил в Бессарабию через много лет и за счет этих денег помог сестре Шифре и ее семье. Только самому себе не смог помочь Израиль Богомольный. В Советском Союзе никто не нуждался в его Торе. Из письма Юдит к брату видно, что они ходили голодными, раздетыми, разутыми. Отец Михаила Израиль Богомольный, именем которого назван наш младший сын, служил в царской армии и много энергии вкладывал в свою работу. Михаил помнит, как о его отце говорили, что он успевает написать два свитка Торы, пока другие пишут один. Он вырастил трех сыновей и двух дочерей. Вместе со своей женой содержал семью с честью. Его жена Хая управляла их магазином тканей. После того как англичане получили мандат на Палестину, прислал Иосифу все данные о себе и о детях и просил Иосифа, который сам отчаялся и хотел вернуться в местечко, выслать ему вызов для проезда в Страну. Он заболел раком желудка и умер в Одессе во время операции. После его смерти один родственник помог переправить детей в Палестину. К сожалению, все трое вернулись в Советский Союз. Юдит и Михаил были высланы английскими властями за участие в коммунистическом движении, а несовершеннолетнего Хаима Иосиф отправил с Михаилом. Юдит и ее сын были расстреляны нацистами вместе со всеми евреями Одессы, а ее муж Бродский погиб в сталинском лагере.

С Юдит я сидела в женской тюрьме в Бет-Лехеме в течение трех месяцев. Она была старше меня на шесть-семь лет. Это была высокая девушка. Лицо ее было широким, волосы черные, стриженые. Ее большие карие глаза выражали материнскую доброту. Она была очень чувствительная. Перед посещением ее мужем в тюрьме она могла дойти до истерики. Сара Чечик, медицинская сестра, сидевшая с нами в камере, ухаживала за ней. Юдит очень хотела, чтобы мы с Михаилом поженились. Приезжая к нему из Одессы, она всегда посылала его за мной. Поселок автозавода, где я работала, примыкал к стандартному городку подшипникового завода, где работал Михаил. Когда я была сослана в Одессу, Юдит окружила меня материнской заботой. Я была знакома с Шифрой и ее семьей, с Хаимом и его женой. А с Иосифом, старшим братом Михаила, я познакомилась уже в Израиле.

О жизни Израиля Богомольного можно узнать только из его писем к сыну Иосифу и из воспоминаний Михаила, которому было всего восемь лет, когда скончался его отец.