Читать «Дом Счастья. Дети Роксоланы и Сулеймана Великолепного» онлайн - страница 91

У нее уже не осталось ради чего жить, она так думала, но скоро произошло нечто, заставившее несчастную женщину снова воспрянуть духом.

У Махидевран остались ненависть и желание мстить. Она должна отомстить тем, кто повинен в смерти Мустафы и маленького Селима. Вот то, ради чего она будет жить. Для этого все средства хороши.

Сначала в армии, потом по всей империи поползли слухи, что Мустафа не казнен, ему чудом удалось избежать гибели. А в шатре Повелителя задушили его двойника, которых у шехзаде, как известно, было несколько. Не так же глуп шехзаде, чтобы отправиться в одиночку туда, где могут убить просто из каприза султанши!

Слухи ширились, росли, как снежный ком. Султан о них не знал только потому, что рядом больше не было Рустема, который мог бы позволить себе передать такие слухи, во-вторых, сам Повелитель возглавил поход против шаха Тахмаспа и на сей раз справился. Нескоро, но на сей раз заставил подписать договор в той самой Амасье.

А тем временем в горах Румелии объявился человек, утверждавший, что он и есть чудом спасшийся шехзаде Мустафа – законный наследник престола Османов.

По Стамбулу снова прокатилось: это ведьма Хуррем, желая уничтожить шехзаде Мустафу, подсунула Повелителю подложные письма, обвиняющие наследника престола! Через кого подсунула? Ну конечно же через своего зятя Рустема-пашу, недаром тот поспешно унес ноги из армии.

Повелитель сместил Рустема-пашу с должности Великого визиря, поставив Кара Ахмеда-пашу, но этого мало, нужно было казнить вместе, а то и вместо шехзаде Мустафы!

Удивительно, но молва довольно быстро успокоилась, простив Рустему передачу писем (а что он мог сделать, если теща приказала, может, босняк и не знал, что они подложные?), а вот Хуррем не простила гипотетической возможности совершить подлог. Ни у кого не было никаких доказательств или даже свидетельств, просто решили, что если из-за писем казнен шехзаде Мустафа, то другой виновной не может быть, только Хуррем.

Проклятая ведьма и тут расстаралась, так далеко от Эрегли сумела повлиять на султана и вынудить того казнить любимого сына.

Молва больше не сомневалась, что Мустафа и только Мустафа любимый сын, и что это Роксолана освобождает путь своим беспутным сыновьям – пьяницам и гуленам.

Стоило султану приехать в Стамбул, Роксолана бросилась к нему:

– Повелитель, во всем снова обвинили меня!

– В чем, Хуррем?

– В казни шехзаде Мустафы. Молва твердит, что это я передала вам через Рустема-пашу подложные письма о шехзаде!

Он скупо улыбнулся, хотя улыбка получилась скорее усмешкой:

– Разве ты не привыкла быть виноватой во всем, что происходит в Османской империи? Не обращай внимания, будь выше этого.

Роксолана сердцем уловила что-то в его голосе, напряглась:

– Повелитель, пусть молва приписывает мне что угодно, но я сама хочу знать. Вы… можете мне сказать, за что казнили шехзаде Мустафу?

Сулейман помрачнел. Стоявший поодаль Рустем опасливо косился на султаншу, она заметила это и напряглась еще сильней. Неужели и правда Рустем что-то передал султану, за что Мустафа поплатился головой? Но она-то здесь при чем? Доколе молва будет связывать ее имя со всеми неприятностями в империи?! Можно хоть раз открыть всем правду, чтобы оправдать ее, а не замалчивать, объясняя, что молва глупа?