Читать «Бывший сын» онлайн - страница 6
Саша Филипенко
— Нават не верыцца. Гэта ж сапрауднае самагубства!
— Так! Немагчыма паверыць! Дай паперу, — попросил Циск.
— Фу! Як шманiць ад цябе! — констатировал Стас.
— Ад дзеда твайго шманiць!
— Да заткнитесь вы оба! — встрял Кобрин, которого с самого утра мучал понос. — Какого хера вы опять язык поменяли?
— А чаму у сваей краiне мы не можам размауляць на роднай мове? Цi нам трэба у цябе, бздуна, пытаць?
— Отец твоей бздун! Разговаривайте, но определитесь… Вы язык, как баб, меняете. Вчера один, сегодня другой! Завтра вы на каком будете разговаривать?
— Что же в этом плохого? — выглядывая из-за бетонной перегородки, с добродушной улыбкой спросил Франциск.
— Смотри в штаны не наложи!
— Не волнуйся, я, в отличие от тебя, дрысты, свою личинку уже отложил! Но ты мне все-таки ответь, почему тебя так раздражает, что мы говорим на родном языке?
— Меня раздражает только то, что это искусственно! Вы не думаете на этом языке, вы не видите на нем сны, вы не можете шутить на этом языке. Согласись, ты ни разу в жизни не рассказал мне анекдот на нем…
— Тут я с тобой полностью согласен. Все так. Но это не отменяет того, что время от времени у меня возникает желание говорить на этом языке.
— Почему?
— Да потому что он мне тупо нравится! Потому что я хочу чем-то отличаться от других. Потому что мне не хочется говорить на языке людей, которых однажды прислали сюда в качестве надзирателей.
— Циск, но ты же говоришь с ошибками!
— Да! Потому что я только учусь! А ты думаешь, что ты говоришь без ошибок? Ты сегодня утром сказал прекрасную фразу: «ложу в шуфлядку». Ты на каком языке это сказал?
— Понятно на каком…
— Это тебе понятно, а носителям этого языка, уверяю тебя, нет! Ложат, мой дорогой, в штаны, а вещи кладут!
— Хера ты тут умничаешь? У тебя «три» по языку!
— Потому что я, в отличие от тебя, не списываю у Насти!
— И я не списываю!
— Да списывай ты. Хоть весь дневник у нее перепиши! Мне похер! Потому что я, в отличие от тебя, знаю, что нет такого слова — «шуфлядка»!
— Как нет, если в каждом столе есть шуфлядка!
— А вот так! В столе есть — а в языке нет!
— Франциск прав, — застегивая ширинку, перебил Круковский, — нет такого слова! То есть теперь оно есть, потому что мы его употребляем, но пришло оно к нам не с востока, а от германтов. Я думаю, еще во времена первой оккупации. У них, я узнавал, выдвижной ящик стола называется schublade. А у твоих больших братьев, за которых ты так печешься, этого слова, конечно, нет.
— Да идите вы в жопу! Ни о ком я не пекусь! Просто тупо, что вы вдруг решили поменять язык. Глупо начинать говорить на одном языке, если все вокруг говорят на другом.
— Спешу тебе напомнить, пока что у нас все обучение ведется на этом, как ты выразился, одном языке.
— Не волнуйтесь! Недолго осталось! Со следующего года все вернут!
— Непонятно, чему ты радуешься!
— Я радуюсь здравомыслию! Западная часть страны — пожалуйста, пусть говорит, но здесь мы всегда говорили на этом языке!
— Да, ты прав, здесь всегда говорили на языке нашей старшей сестры. На великом и могучем!