Читать «Приключения вертихвостки» онлайн - страница 109

— Но приятно было до чертиков. — Он гордо глянул на меня и повторил: — Моя школа.

Мы гуляли по Вене, катались в настоящей карете, слушали музыку Штрауса, которая, оказывается, звучала здесь из каждого второго кафе, и совсем для этого не надо было ездить на вокзал. В общем, просто наслаждались жизнью.

Обсудив с Палычем все возможные и невозможные новости, мы постепенно опять вернулись к теме, которая неотступно сидела в головах троих взрослых людей, пытающихся беззаботно прогуливаться по прекрасной Вене. Разговор вернулся к «мадам».

— Вот привязалась. Теперь из принципа ей ничего не дам, — я продолжила эту тему поинерции. — Я же уже думала об этом! — пояснила я друзьям. — Хотелось мне как-то восстановить справедливость, чтобы все по совести, она же все-таки жена Сашка. Законная. Значит, ей по праву что-то должно было от него остаться.

Палыч неожиданно остановился, и Дэвик, не ожидавший этого, налетел на Палыча. Но Палыч, слегка отпихнув Дэвика локтем, приосанился и выдал:

— Вот гляжу я на тебя, Зин, и диву даюсь. Тетка эта тебя до смерти достать хочет, а ты о ее благе печешься. Чудо ты, а не девка. И не зря господь тебя бережет. Достойный ты человек.

От такой Палычевой тирады я опешила. Так неожиданны и приятны были для меня его слова. Надо же! Сам родом из «мухосранска», а душа тонкая, чувствительная. У меня даже слезы навернулись от внезапно нахлынувших чувств. Я бросилась ему на шею:

— Палыч, ты у меня настоящий друг. Я всегда это знала. Если бы не ты, пропала бы я в нашем светлом Зауралье.

Палыч прижал меня к себе так, как прижимают любимого ребенка.

— Хорошая ты, Зин. Правда. Чистое золото, а не девка.

Я отстранилась и глянула ему в глаза, в них была влага.

— Палыч, хочешь я тебе машину куплю? Любую.

Палыч расхохотался.

— Ну, ты даешь! И на хрена мне машина? Где я на ней ездить буду? По нашим буеракам?

Я вздохнула. И правда. В наших краях дороги мало напоминали австрийские. Да и просто московские.

— Ну, тогда я тебе так денег дам. Должна же я тебя как-то отблагодарить.

— Нет, девонька. Деньги — это не благодарность. Деньги — это инструмент. А инструмент, он работать должен. Если хочешь отблагодарить, ты лучше школе нашей чего-нибудь подари. Ты же помнишь, какое там все ободранное. И мне тогда радостно будет. Буду смотреть на дело рук наших и вспоминать тебя. Вот так и отблагодаришь. — Я удивилась. Никогда бы не заподозрила в Палыче альтруиста. Но он словно бы прочитал мои мысли. — С возрастом люди меняются. И на жизнь начинают глядеть по-другому.

Я поняла. Ах, Палыч, в неоплатном я долгу перед тобой. Так что ты прав. Деньгами этот долг не измерить. Добром он измеряется, обычным человеческим добром. И я решила — вот разбогатею по-настоящему, построю новую школу в моем родном городе. Не одному же Абрамовичу Чукотками командовать! Найдутся и другие такие же. Русские. Настоящие!

Дэвик взирал на нашу с Палычем беседу как на чудо великое. И, внимательно вслушиваясь в слова Палыча, одобрительно качал головой. Когда мы вернулись домой, то я заметила, что Дэвик теперь старается Палычу как-то угодить, то сахару в чай побольше положит, то лучший кусок торта поближе к нему придвинет. «Хорошие вы мои, — я смотрела на моих друзей и на глаза у меня снова наворачивались слезы, — ну что бы я без вас делала? Наверное, уже достала бы меня эта противная «мадам».