Читать «Пять из шести» онлайн - страница 11

— А подробнее нельзя: что за ячейка и какое отношение к ней имел твой покойный муж?

И опять вздохи поперёд ответа. Спокойно, Ипполит, спокойно…

— Шкатулка, вернее небольшой ларец, принадлежала прадеду мужа и его полному тёзке Сергею Сергеевичу Вяземскому. Дворянин по рождению и офицер по призванию, прадед Сергея воевал против большевиков в составе «Каппелевского» корпуса. Участник Великого Сибирского Ледяного похода. После перезахоронения гроба Каппеля в Харбине осенью 1920 года эмигрировал в Америку и в конечном итоге обосновался в Рагвае. Перед смертью передал ларец своему старшему сыну, деду Сергея. Воля умирающего в отношении ларца была, мягко говоря, странной, но исполняется и по сей день. Ларец запрещено открывать до определённой даты. Хранителями ларца назначались прямые потомки прадеда моего мужа. При этом в случае отсутствия у хранителя сыновей ларец передавался старшей дочери, которая обязательно должна быть замужем за потомком русского офицера. Волей первого хозяина ларца, открыть его может только мужчина. Дед Сергея поместил ларец в банковскую ячейку, а ключ передал на хранение в нотариальную контору. При каждой смене хранителя ячейка открывалась, сохранность ларца подтверждалась, и ячейка вновь запиралась. Последний раз ячейка открывалась после гибели Сергея в моём присутствии.

— То есть, на данный момент хранительницей ларца являешься ты? — уточнил я.

— Да, — кивнула головой Катя.

Как-то само собой в разговоре возникла пауза. Я обнял Катю, она положила голову мне на плечо, и мы замерли, размышляя о плотском, но не о плоти. Сколько мы просидели в уютной для обеих позе, не скажу, но молчание точно прервал я.

— Чем не подошла кандидатура твоего сына на роль хранителя наследства Вяземских, я спрашивать не буду — ответ очевиден. А тебе-то во всём этом, какая печаль?

Катя легонько отстранилась. Видимо, говорить о великом в расслабленной позе считала неправильным.

— Мой сын имеет больше прав открыть ларец, нежели будущий муж Люсии!

Открыть? Так вот в чём дело! Если моя догадка верна — понятно, отчего все так всполошились.

— Грядёт дата, когда можно будет отворить ларец, верно?

— Верно, — подтвердила Катерина. — Десятое октября 2010 года.

— 10.10.10, — протянул я. — Прям, мистика какая-то. Однако странный был прадед у твоего мужа.

Катя неопределённо пожала плечами.

— Видимо, не без того. Но меня волнует не это.

— А что? — искренне удивился я. — Бумаги ты подписала, а значит, не только отказалась от части наследства, но и лишила сына возможности стать хранителем.

— Ты так считаешь?

То, как она произнесла эту фразу, настораживало, но ответ на неё уже вертелся на кончике языка, и я не смог его удержать.

— Так считаю не я, так считают они, а я лишь констатирую факт. Или у тебя на этот случай припрятан туз в рукаве?

Катя рассмеялась весело и звонко, и я понял, что дуром угодил в десятку.

— Та-ак, а вот с этого места давай-ка поподробнее, — попросил я.

— Охотно, — куда из её голоса подевалась прежняя печаль? — тем более что это может напрямую коснуться тебя.