Читать «Как убить своего мужа и другие полезные советы по домоводству» онлайн - страница 4
Кэти Летт
— Твою мать, Джаз, — повторяю я. — И что ты собираешься делать?
— Что, что… Сфабрикую самоубийство, сменю внешность и поселюсь в дупле с лордом Луканом, что же еще? — Джаз клокочет от ярости. — В сорок лет жизнь только начинается. Жизнь, а не пожизненное заключение за убийство мужа. Что я собираюсь делать? Бороться! И до тех пор, пока не объявится Стадз, мое лучшее оружие —
На фоне срезанных гласных Джаз мой австралийский акцент режет слух, напоминая о «белых отбросах».
— Это… — она с негодованием указывает на газеты, — убийство с характером. А кто лучше всех знает мой характер? Ты и только ты. Мы с тобой как сестры, с самого колледжа. Даже наши первые сексуальные бюстики мы и то покупали вместе — помнишь, такие в рюшечках и кружавчиках? Я хочу, чтобы ты поговорила с моей адвокатшей, Кэсс. Хочу, чтоб ты рассказала ей все. Пусть Стадз и предал меня. Пусть он довел меня до сумасшествия. Пусть временами у меня действительно руки чесались, так и подмывало его убить… Но ведь он отец моего единственного сына. Как вообще кому-то могло прийти в голову, что я хотела лишить Джоша отца? Какая женщина способна на такое?
«Обычная, изголодавшаяся по сексу женщина с разбитым сердцем, которой наставили рога и которую все достало», — хочу ответить я, но молчу. На самом деле, когда я гляжу на Джаз — всю растрепанную, шелковистые волосы спутались, кашемировый джемпер разошелся на одном плече, — я чувствую, как сердце скручивается узлом. Узлом привязанности, несмотря на все то, что она устроила мне за последний год. Тюрьма пахнет застарелыми окурками и изношенной интимностью ткани, слишком долго касавшейся тела. Сочащийся из линолеума едкий дух антисептика лишь усугубляет зловоние. Окон нет. Комната действует мне на нервы, как приемная стоматолога или помещение, где ждут собеседования при приеме на работу — работу, от которой тебя воротит.
Я перегибаюсь через расшатанный стол и беру Джаз за руку.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Пронзительно верещит электрический звонок. Я подпрыгиваю. Поначалу надзирательница не обращает на звонок никакого внимания, слишком увлеченная подсчетом чешуек собственной перхоти, но затем с неохотой гасит сигарету и поднимает свою серую тушу с кресла.
— Но… — я возмущенно гляжу на часы, — у меня ведь еще тридцать минут.
— Добро пожаловать в мир Закона и Правопорядка, — саркастически ухмыляется Джаз, передавая мне пальто. Мне кажется, она хочет помочь мне одеться, но вместо этого Джаз стискивает мой локоть: — Кэс-си. — Голос у нее слабый и испуганный. — Меня подставили. Ты должна мне помочь. Фамилия моей адвокатши — Джой. Вера Джой. — Джаз сует мне в ладонь скомканный клочок с адресом. — И она свято верит в свой крючкотворский талант. Ты должна рассказать ей все. Объяснить, что и как. Ну, ты знаешь — почему я вела себя именно так и все такое. И почему вся история отдает Кафкой.
Проснись и вдохни запах Кафки, ответила бы я в лучшие времена, но сейчас я просто стою, молчу и смотрю, как мою подругу — ту, с кем мы вместе уже двадцать пять лет, — уводят в камеру. Последнее, что я слышу, это слова Джаз, обращенные к вертухайке:
