Читать «Перейти море. Лёка (сборник)» онлайн - страница 32
Эдуард Качан
– Мы проспектовские, идем собачевских бить! – крикнул Фидель Мафии.
– Да? – Мафия на нетвердых ногах подошел к толпе. – Это правильно! Их, козлов, гупать надо!
– Собачевцы – беспредельщики! – в тон Мафии подхватил Длинный.
– Беспредельщики! – согласился Мафия.
– И ссыкуны! – сказал Бригадир.
– Ссыкуны! – радостно кивнут Мафия.
– Пошли с нами этих козлов гупать! – сказал Фидель.
– Да, пацаны! Я с вами! – Мафия хихикнул. – Как увижу собачевского – так сразу и врежу!
Он собрал посиневшие от холода пальцы в кулак и показал его всем в доказательство того, что ему есть, чем бить собачевских.
– Можешь начинать прямо сейчас! – сказал с нажимом Максим, и стало тихо.
Максим выступил вперед.
– Ты помнишь меня, Толик? – спросил он.
– Нет, – ответил Мафия, попятившись – он не понимал до конца, что происходит, но улавливал в тоне Максима угрозу.
– Вспоминай. Два года назад, трудовой лагерь. Ты тогда хотел зарезать котенка, а тебе помешал маленький школьник. Из собачевских, кстати. Ты еще хотел этого школьника тогда отгупать. Ну, помнишь, Мафия? Так этот школьник – я! И вокруг тебя – собачевские, которых ты назвал беспредельниками, козлами и ссыкунами. Гупай нас, Мафия!
Мафия отступил на шаг, но отойти дальше было нельзя – его окружало плотное кольцо собачевских.
– Пацаны, простите! – забормотал он. – Простите, перепутал!
Тут Мафия отмочил штуку, которую никто не ожидал – плюхнулся перед Максимом на колени.
– Не бейте, пацаны. Козлом буду – перепутал, по пьяни ляпнул, ну, бывает!
Максиму стало противно. Было неприятно видеть, как перед ним на коленях стоит тот, которого он так сильно боялся когда-то. Почему-то унижение давнего врага каким-то образом унизило и его, Максима.
– Ладно, иди, вошь, – сказал Максим, поморщившись. – Пропустите его, пацаны, пусть катится.
И добавил, постеснявшись вдруг показаться слишком добрым:
– Некогда тобой, паскуда, заниматься, а так бы мы… Пшел вон, собака!
Кольцо расступилось. Мафия, не верящий до конца своему счастью, живо встал с колен и поспешил прочь. Ему отвесили подзатыльник и дали пинка под зад – «на дорожку», но больше бить не стали.
– Я не Жорик, – сказал Максим Длинному. – Я лежачего не бью!
Тем временем прибежали запыхавшиеся Жорик и Корень.
– Они там, – сказал Жорик. – Их не много – может человек сорок. Я с Кефелой нос к носу столкнулся, сказал, чтобы они выходили на улицу и ждали нас. Пошли быстрее, пока они не успели подмогу привести!
Собачевские побежали в сторону «Радуги», на ходу вытаскивая спрятанное под одеждой оружие. Через две минуты были на месте – проспектовские уже стояли у входа. Площадка перед «Радугой» не освещалась, и различить в темноте, сколько именно проспектовских было готово принять бой, было совершенно невозможно.
В этот раз обошлись без приветствий, переговоров и пожатий рук – собачевские на бегу врезались в противостоящую им толпу. Тот час же поле боя превратилось в свалку – было очень скользко, и сцепившиеся подростки валились наземь, образуя темные, копошащиеся кучи. Проспектовские пока еще не поняли, что на них напали с оружием, поэтому отбивались смело.