Читать «Перейти море. Лёка (сборник)» онлайн - страница 159

– И что – ты все это время ждешь? – спросила она осторожно. – Ждешь – и все?!

Лёка неопределенно пожала плечами.

– Иногда я молюсь, – сказала она. – Прошу Бога принять его в рай. Я ведь даже не успела его покрестить, он ведь совсем маленьким умер. А я не знаю, принимает Бог некрещеных деток в рай или нет.

– Так сходи в Церковь и спроси, – сказала Снежанна. – Там батюшка есть – он тебе скажет. Я ради такого случая даже пообещаю никуда не убегать.

Лёка отрицательно покачала головой.

– Не пойду, – сказала она. – А вдруг он скажет, что некрещеные детки в рай не попадают? Тогда получиться, что я его убила дважды. И просто убила, и своими руками в ад отправила! Как мне тогда жить? Уж лучше – не знать!

Она развернулась и вышла из комнаты. Теперь она всегда ходила полусогнутой – так меньше болели почки.

Снежанна посмотрела ей в след.

– Совсем плохая стала, – сказала она, глядя на свой живот. – Когда-нибудь просто забудет, что мы с тобой здесь сидим, и перестанет к нам приходить. Мы с тобой с голоду сдохнем, а она будет за стенкой сидеть, на лужок свой смотреть!

В последнее время она начала разговаривать со своим ребенком. В этом не было ничего удивительного – Снежанна была общительна. Сколько она себя помнила, ей было просто необходимо с кем-то говорить – чем-то делиться, кого-то обсуждать, над кем-то смеяться.

Сейчас она оказалась в вынужденном одиночестве, а ей так хотелось хоть изредка с кем-то поболтать! Говорить с Лёкой в последнее время стало совсем трудно, и Снежанна принялась разговаривать с существом, которое поселилось у нее в животе. Ребенок, естественно, не отвечал ей. Он временами барахтался, а чаще – не подавал признаков жизни. Спал, наверное.

Снежанна даже начала скучать, когда он не барахтался – говорить что-то спящему казалось ей неправильным.

– Эй, алё, да проснись ты! – говорила она и, как могла, раскачивала собственный живот. – Мамка поговорить хочет, а ты спишь!

Существует мнение, что дети в материнской утробе как раз засыпают, если их качают, а вовсе не просыпаются, но Снежанна об этом не знала. Во всяком случае, она поняла, что заставить малыша двигаться по своему желанию она не может, и это было немного обидно.

В остальном, ребенок был хорошим собеседником – всегда выслушивал и никогда не перебивал! Ему можно было пожаловаться, даже и на него самого.

– Вот блин, навязался ты на мою голову! – говорила Снежанна. – Сижу теперь здесь из-за тебя. А если б тебя не было – не сидела бы! Это точно. Так что ты как хочешь, а я сделаю аборт.

Если в ответ на эти слова младенец затихал, то Снежанна говорила так:

– Ах, тебе, значит, все равно?! Так ты сказал бы своей защитнице, что тебе пофигу, и она меня бы выпустила. А так – я тут мучаюсь, света белого не вижу, а ему – пофигу!

Если же младенец после слов об аборте начинал усиленно трепыхаться, Снежанна старалась его успокоить.

– Ладно, ладно, не прыгай там! Я подумаю. Может, и рожу тебя, раз уж так получилось. Рожу и оставлю в роддоме!

Малыш не переставал буйствовать.

– Ладно, не сердись ты. Но – сам подумай – куда мне с тобой? Мы с твоим папашкой живем плохо, разведемся, наверное, скоро. И с детьми я ладить не умею. Я вот даже с Кристинкой ладить не научилась, а что будет, когда родишься ты? Вот разведемся мы с Вороновым – как я буду жить с вами двумя на руках, скажи?