Читать «Перейти море. Лёка (сборник)» онлайн - страница 108
Эдуард Качан
Пока ехали по городу джипом управлял Стас, но за городом они поменялись местами.
Лёка сидела за рулем в четвертый раз в жизни, но уже чувствовала себя достаточно уверенно, тем более что Стас не расслаблялся ни на секунду, и в любой момент был готов выхватить у нее руль.
– Так, мягче, мягче на педаль, – говорил он. – И не гони – рано тебе еще! Вот этого дятла на «Хонде» обгонять не надо – он сейчас сам от тебя оторвется! Видишь – он ушел вперед. А этот «Камаз» обходи – не дышать же нам всю дорогу его выхлопами. Ну, что же ты спишь?! Смелей – на встречной нет никого! Ну – вот и обогнали. А ты боялась!
Джип был с автоматической коробкой передач, и управлять им было легко.
– Стас! Нам надо ехать назад! – сказала Лёка, когда «Камаз» остался далеко позади.
– Почему? – удивился Стас.
– А чем мы, по-твоему, будем утку стрелять? У нас нет ружья.
– Ружья нет, но есть карабин «Сайга», – сообщил Стас. – По сути, это переделанный автомат Калашникова. Отличная штука!
Лёка так удивилась, что даже на миг оторвала взгляд от дороги и посмотрела на Стаса.
– Ты что, заранее знал, что мы на охоту поедем?!
– Нет, конечно! – усмехнулся Стас. – Просто карабин у меня всегда в машине.
– В городе?! – изумилась Лёка. – Зачем?!
Стас приоткрыл окно со своей стороны.
– Тебе не дует? – спросил он.
– Не дует, – ответила Лёка.
Стас закурил сигарету, старательно выпуская дым в окно.
– Карабин – вещь полезная, – сказал он. – А в жизни всякое бывает. Как-то раз один мой кореш в ресторане отдыхал. За соседним столиком мужички сидели, выпили, буянить начали. Потом они с моим корешем поссорились…
– Из-за чего поссорились? – полюбопытствовала Лёка, мельком взглянув на Стаса.
– Ты на дорогу смотри! – сказал Стас строго. – Мой кореш детишек защищал. Туда малолетние бомжата зашли, еду просили, а мужичкам это не понравилось, они толкнули кого-то – я подробностей не помню. А мой кореш очень не любит, когда малых обижают, и сам никогда ребенка не обидит! В общем, началась драка. И корешку моему надавали по сопатке – здоровые мужики оказались, тем более что их трое, а кореш один.
– И что?
– Ничего, – Стас выпустил в окно облачко дыма. – Мой корешок встал с пола, утер кровавые сопли, спокойно вышел из ресторана, подошел к своему БМВ, достал оттуда точно такой же карабин, как у меня, вернулся в ресторан и главному заводиле в грудь – бух!
– Убил?!
– А-то! Это все-таки карабин «Сайга», а не «мелкашка». Теперь мой корешок в России скрывается! Его в международный розыск объявили. Я сам как-то по делам заходил в отделение Интерпола, и видел там его фотографию. Прикинь – по всему миру ищут!
– Что ж в этом хорошего? – спросила Лёка. – Если бы он не стал стрелять, ему не пришлось бы скрываться.
– Это да, – кивнул Стас, и выбросил окурок в окно. – Но в нашей среде нельзя позволять себя безнаказанно бить! Такие условия игры. Знаешь, как в пословице: попал в стаю, лай не лай, а хвостом виляй! Так что особенного выбора у моего кореша не было. Лёка, вот тут останови! Дальше по грунтовой дороге поедем, я сам поведу.
Лёка вдавила в пол тормозную педаль. Машину дернуло, шины протестующе запищали.
– Ой! – взвизгнула Лёка.
Машина остановилась.
– Ну, что ты за человек! – сказал Стас, но не сердито, а глядя на Лёку с нежностью. – Ты мне новую резину спалишь! Говорил же тебе – мягче надо на педали нажимать! Мягче! Это – не трактор, это – тонкий механизм. Ладно, вылезай – по грунтовке тебе рано ездить! Угробишь нас еще!
Они поменялись местами, и дальше машину вел Стас. Вскоре они подъехали к неизвестному Лёке водоему.
Пустынное и безлюдное место не понравилось Лёке.
– Стас, а ты уверен, что здесь вообще есть утки? – спросила она.
Стас повернулся к ней.
– Сезон охоты на утку в Днепропетровской области заканчивается 28 декабря, – сообщил он. – А если бы утки отсюда улетали раньше, то он заканчивался бы в октябре или в ноябре. Согласна?
– Наверное, да! – не очень уверенно ответила Лёка и приоткрыла дверь в машине.
В машину проник не морозный, но все же довольно холодный воздух. Выходить из машины совершенно не хотелось.
– Как в прошлый раз будем ставить палатку? – спросила она и нахмурила брови.
Страсть Стаса к кострам и палаткам ей была уже известна. То, что у него всегда в машине карабин, она узнала только сегодня, но то, что у него всегда с собой палатка, котелок, саперная лопатка, топорик и дорогущий спиннинг – знала уже давно.
– Нет, – сказал Стас. – Я буду бить утку на перелете, поэтому не нужно пугать осторожную птицу яркой палаткой.
– На перелете? – не поняла Лёка.
Стас вздохнул – иногда Лёка не понимала самых простых вещей.
– Утки до сих пор не улетели на юг потому, что еще не замерзли водоемы, – начал он. – В прошлом году рано похолодало, и в декабре здесь уже не было ни одной утки. А сейчас тепло, и потому они здесь, родимые! Два раза в день утки перелетают из одного места в другое – так бывает всегда или почти всегда. Когда стемнеет, они полетят на ночную кормежку вон в те поля, – Стас указал рукой куда-то вдаль.
Лёка посмотрела по направлению его руки – никаких полей она не увидела, но решила поверить, что они там когда-то были.
– Как же ты будешь стрелять в темноте? – спросила она.
– Утки всегда пролетают над одним и тем же местом, – сказал Стас. – Я здесь охотился несколько раз, и потому знаю, где именно они полетят. Попасть в летящую утку не просто – у меня будет только один шанс. Но этот шанс неплохой – сейчас вечер тихий, облака низко, а значит, утки полетят низко и медленно. Если бы было ветрено или небо открытое, тогда они бы летели быстро и высоко. Сейчас, – он посмотрел на дорогущие швейцарские часы, – половина четвертого. В половине шестого уже будет темно, а значит – мы можем подстрелить отличную уточку!
– Мы?! – удивилась Лёка.
– Стрелять буду я, – сказал Стас. – А ты будешь мысленно со мной! Только подумай – отличная, вольная, жирная зимняя уточка! Какая вкуснятина!
Потом он отогнал машину в особое место, где она была скрыта ветвями деревьев, и, пока было светло, принялся собирать хворост от костра. Делал он все это сам – Лёка осталась в машине. Сначала она попыталась почитать – Стас всегда специально для нее возил в машине пару детективов – но книжка оказалась скучной, и Лёка принялась наблюдать из окна за своим принцем.
Стас, переодевшийся в теплый спортивный костюм и простецкую вязаную шапочку, орудовал топориком очень умело. На его лице была блаженная улыбка, он что-то мурлыкал себе под нос.
А Лёка думала, как все-таки странно устроена жизнь. Она любила сверкающее великолепие дорогих магазинов, шикарное убранство казино, блеск и мощь элитных машин. Этот мир – кичливый мир житейского успеха – манил ее, она жаждала стать его частью до дрожи в коленках. Когда-то она думала, что сможет ворваться в этот богатый мир с парадного хода, образно говоря, открыв двери ногой. Не получилось. Но она жаждала этого мира так сильно, что готова была пробраться через черную дверь – любовницей бандита.
А Стас был частью этого мира, но, строго говоря, этот мир был ему совсем не нужен! Да, по своему статусу ему приходилось бывать и в магазинах, и в казино, и машина у него была не из последних, но по-настоящему счастливым он бывал при других обстоятельствах. Выудить приличного толстолобика, подстрелить утку, спеть песню под гитару у костра вдалеке от города – вот что было Стасу особенно дорого. Он прекрасно разбирался в моторах и страшно любил ремонтировать свою машину собственноручно, хотя вполне мог себе позволить никогда не заглядывать под капот. Ну и, конечно – садоводство. Виноград, смородина, яблони, обрезки, прививки – все это он обожал и возился с ними с крестьянской сноровкой, вкладывая частичку души.
Лёка вдруг подумала, что Стас был бы вполне счастлив, живя обычной жизнью в деревне или в маленьком городишке, вроде Шахтерского, а его занесло в бандиты. Богатство и влияние досталось тому, кому оно было вовсе не нужно. Если бы Лёка владела всем этим и потеряла, она, наверное, выбросилась бы из окна, как выбрасывались американские богачи, разорившиеся во времена Великой депрессии. А Стас, потеряв свои фирмы, машину, модный костюм и швейцарские часы, только пожал бы плечами, уехал в какую-то глушь, и там до старости рылся в земле и удил в речке рыбу, считая, что жизнь удалась.
Стемнело. Стас достал из багажника карабин, потом натянул поверх спортивного костюма мешковатый комбинезон из какого-то водонепроницаемого материала.
– Зачем тебе это? – указывая на комбинезон, спросила Лёка.
– Так ведь у меня собаки нет, – сказал Стас. – А вдруг утка в воду упадет? Как я ее из декабрьской воды выуживать буду?
– И ты что, всегда с собой не только спиннинг возишь, но и это? – поморщилась Лёка.
– Почему бы и нет? Багажник огромный, там много полезных вещиц поместиться может! – хмыкнул Стас. – Никогда ведь не знаешь, когда придется поохотиться или порыбачить! Или когда драпать придется – у меня и на этот случай все готово! Ладно, я пошел. Да, кстати – свет в машине выключи. Утки могут его заметить. Нечего ужин волновать, а то голодными останемся!
– А что мне без света делать?! – возмутилась Лёка.
– Не знаю, – пожал плечами Стас. – Подремай, подумай о чем-то хорошем! Да не переживай – я не долго!
Лёка выключила свет, заглушила мотор. Печка выключилась, и Лёка с неудовольствием подумала, что пока Стас будет поджидать утку, машина совсем остынет. Впрочем, сейчас в салоне было вполне тепло, и Лёка удобно устроилась на широком сидении, укрывшись шубкой, как одеялом. Дремать – так дремать! Веки стали тяжелыми. Не прошло и пяти минут, как Лёка уснула.
Ей снился Димка. Он смотрел на нее преданными, щенячьими глазами, тянул к ней руки и приглашал танцевать. Она пыталась объяснить, что танцевать с ним больше не станет, но почему-то не могла. Потом высокий и стройный Димка начал уменьшаться в росте и становиться шире в плечах. Неожиданно Лёка поняла, что это Вася Шишкин. Глядя на нее такими же глазами, как были у Димки, Вася предлагал ей посмотреть на наручники и кобуры, которые остались от их отцов. Лёка хотела сказать, что уже и не помнит, куда положила эти детские сокровища – ведь она уехала из Шахтерского очень давно. Неожиданно Вася превратился в Сергея Николаевича Майорова. Он смотрел на Лёку грозно и собирался за что-то выругать, как вдруг совсем рядом что-то оглушительно загрохотало.
Лёка встрепенулась и проснулась. Огляделась вокруг – она была не дома! Где?! Ах да, это она заснула в машине Стаса, а грохот – это, неверное, ее принц выстрелил по проклятой утке!
На душе было гадко, как всегда, когда она видела во сне Димку. Лёка потянулась за сумочкой, хотела вытащить зеркальце, но потом подумала, что свет в машине, быть может, еще рано включать, а в темноте она ничего не увидит. В кармане шубки она нашла жвачку. Она спала, а значит, изо рта может плохо пахнуть, а до этого Лёка старалась не допускать никогда.
Раздались тяжелые шаги, дверца машины открылась.
– Чего в темноте сидим? – раздался радостный голос Стаса. – Включай свет! А лучше – вообще вылезай, а то ноги затекут!
– Подстрелил? – спросила Лёка, подавив невольный зевок.
– А-то! – Стас потряс перед ней темной грязноватой тушкой. – Ты смотри, какая утка! Слон летающий, а не утка! Называется кряква. Очень вкусная!
Пока Лёка вылезала из машины, Стас успел разжечь костер и поставить греться котелок с водой. Рядом он зажег еще один костер – в яме. Когда он успел выкопать ямку? И зачем ему два костра? Лёка хотела спросить, но передумала. Раз сделал, значит нужно.
Два костра здорово освещали местность, а Стасу не терпелось поделиться с Лёкой впечатлениями.
– Не думал, что буду так долго ждать! – взахлеб говорил он. – Сижу, сижу, ноги затекли. Но – не шевелюсь, утку спугнуть не хочу. Думал уже вставать и тебя будить – обгадился, мол, но гляжу – летят, летят! Я – ба-бах! Гляжу – есть, упала, причем не в воду упала! Ну, думаю, как же ее искать?…
Лёка пропускала хвальбу своего принца мимо ушей. Ее заботило другое: что делать с этой грязной, пропахнувшей рыбой тушкой? Она все-таки женщина, а значит, готовить добытое мужчиной мясо – ее дело. Блин…
Она взяла еще теплую тушку, брезгливо подержала ее в руках и попыталась вырвать из нее несколько перьев.
Перья не поддавались.
– Ты что делаешь?! – изумился Стас.
– А что, мы ее с перьями есть будем? – огрызнулась Лёка.
– Да ты что! Кто ж так утку потрошит! А воду я зачем грел?!
– Не знаю, зачем ты ее грел, – буркнула Лёка. – И вообще – я птицу в магазине покупаю, там она без перьев.
– Учись, салага! – добродушно усмехнувшись, сказал Стас. – Сначала утку нужно обдать кипятком, вот так!
– Фу, как завоняло! – поморщилась Лёка, с отвращением глядя на ошпаренную кипятком утку.
– Зато перья легко снимаются – гляди как! – чрезвычайно довольный, говорил Стас. – А теперь мы ее немного поддержим над огнем, вот так! Удалим лишнее – кишки ведь мы есть не будем, а, любимая? Натрем солью. Луковицу вот сюда… А теперь – в фольгу ее, родимую! А ты думала, что у меня фольги нет?! Ха! Фольга у меня всегда есть! А тут уже и дрова прогорели, получились отличные угли! – Стас указал на костер в яме. – Это, кстати, называется грунтовой печью! Сейчас мы туда положим нашу уточку, теперь дровишками прикроем – вот так! И, дорогая моя, часика через два получим настоящую утку! Отличную утку! Ты пальцы себе откусишь!
Пальцы Лёка не откусила, но приготовленная принцем утка и вправду оказалась отличной.
Домой они возвращались поздно вечером. Машину вел Стас – он не доверял Лёке вести джип в темноте. Стас устал и за рулем молчал.
Молчала и Лёка. Она не любила костры, не любила рыбалку, не любила охоту. Но она твердила себе, что обязана все это полюбить. Для того чтобы разделить ту часть жизни Стаса, где были казино и дорогие магазины, она должна была разделить с ним и ту часть его жизни, где были костры, охота и обрезка винограда. Лёка знала, что жена Стаса, Светлана, не ездит с ним на рыбалку и охоту никогда, да и на его любимой даче не была ни разу. Лёка собиралась подарить Стасу ребенка, собиралась ездить с ним на рыбалку, собиралась научиться правильно прививать и удобрять деревья.
Лёка собиралась сделать Стаса счастливым.
Да, у Светланы был плюс – ее могущественный папа, но если папа сойдет со сцены, у Светланы не будет против Лёки ни единого шанса!